Черный дублер - [14]
— Откуда же?..
— «Они оказались естественными „дверьми“ из нашего „рыхлого“ мира в мир, существующий за пределами плотности! Но и при наличии этих дверей, мнится мне, установить непосредственное общение с представителями плотностного мира будет чрезвычайно трудно. И знаешь — почему? А вот давай попытаемся представить одно невозможное фактически положение: физические размеры нас, „рыхлых“, и их, „плотных“, примерно одинаковы, и два мира сумели обменяться своими представителями. Ха-ха-ха! Представляю!.. Ну, водянистый Рыхлый наверняка сожмется у них до таких микроскопических величин, что его невозможно будет разглядеть ни в какие увеличительные приборы. Их же Плотный у нас раздуется самое малое до размеров разлюбезной нашей планеты!.. Но прочь шутки, прочь. Дойдет дело до непосредственного общения — разум найдет решение, на то он и разум, иначе не было бы смысла в его существовании. Завакуумный, заскоростной и заплотностный миры, мы, значит, перебрали. Пойдем дальше. Какие возьмем плоскости? Ну, пусть температурные. Здесь та же закономерность: за пределами плюсовой и минусовой температур — свои миры. За барьерами чистого света тоже имеются, обитают или — как там — расположены свои миры-антимиры. Вот тебе еще семь миров за семью цветами! Тут-то, наконец, мы и дошли конкретно до нас с тобой. Ты живешь в мире Белого света, ты — наш белый дублер, и звать-величать мы тебя станем в дальнейшем не иначе, как Дмитрием Карпатовым-Белым. Я — представитель Черного света, и, соответственно, Дмитрий Карпатов-Черный. Здрастьте!»
— Здоров… Но ведь и у нас есть черный свет. И сам по себе, и вообще… А в Лаборатории Света, я слышал, достигаются света и цвета очень высокой концентрации… — пробормотал я, стараясь казаться тоже в чем-то разбирающимся. Признаться честно, все время, пока мой черный дублер разъяснял мне положение вещей, я чувствовал себя весьма прескверно. Больше всего у меня горели почему-то уши.
Дублер мой, видимо, чувствовал мое состояние: тон его становился все более мягким, каким-то даже, сказал бы, отеческим, что ли.
— «Пока у вас, Митя, не добились и чисто белого, своего, света, не то уж, чтобы вести речь о других, В любом воспринимаемом нами свете и цвете очень велик процент прочих. Собственно, мы еще и понятия не имеем, как выглядит тот или иной чистый свет. А для того, чтобы шагнуть, скажем, в мир Красного света, ученым Белого света (и другим тоже — ученым всех остальных миров) надо создать предельно чистый Красный свет. Но и этого мало: еще надо найти способ прорыва через межсветовое пространство, решить проблему приспособляемости организма и прочее, и прочее. Ой-ёй-ёй, как все это сложно!.. И все же я, гм-гм… скромность проклятая меня губит… сумел добиться и того, и другого, и третьего. И вот он я, ваш покорный слуга, разговариваю с Вами, один из бесчисленных моих дублеров! Сегодня пока только разговариваю, а завтра могу заявиться к вам собственной персоной. Нет-нет, оркестра и аплодисментов не надо».
— Так! — хлопнул я себя по лбу в озарении. — Довольно! Довольно тебе, шут царя Гороха, мутить мне мозги. Я очень хотел бы поверить твоей занимательной болтовне, но каждая твоя мысль противоречит действительности. Вот тебе пример: если мы с тобой, как ты твердишь, абсолютно одно и то же и различие между нами лишь в том, что ты живешь — обитаешь, пребываешь, черт знает, что ты там еще делаешь! — в Черном свете, а я, выходит, в Белом, то почему же столь велика разница в нашем умственном развитии? Ты знаешь вон насколько больше меня, ты сделал, выходит, то, чего не смогли сделать лучшие умы за тысячелетия, и сделал это в то время, когда на земле живут и творят Уотсон, ЭАЛ, Коробов!.. Короче говоря, почему ты такой умный и почему я такой дурак?
— «Молодец, Митюнчик! — восторженно воскликнул Голос. — Ты не такой уж законченный болван, каким прикидываешься».
— Благодарю.
— «Пожалуйста, это абсолютно ничего не стоит… Не такой уж ты законченный, каким прикидываешься. Сразу берешь быка за рога. Вопрос твой вполне закономерен и — ладно, ладно, не обижайся! — вполне правомерен, ибо разница в нашем умственном развитии слишком бросается в глаза. Дело в том, что между границами миров стоят сильнейшие — как бы их назвать получше? — межпространственные вихри. Они периодично усиливаются и ослабевают. Мы, все Карпатовы, видимо, зародились в один из моментов наибольшей активности этих вихрей на „нашем“ участке. Таким образом создались дополнительные помехи для нашей совершенной идентичности, что сказалось на нас довольно странно. Получились мы, Карпатовы, несколько разнокачественными духовно и умственно при абсолютной идентичности форм. Ты у нас — пока больше мечтатель праздный, чем созидатель. Тебе бы следовало попытать свои силы в литературе, поэт ты наш дорогой!.. Я — сугубо практик. Вот сконструировал аппарат связи между Белым и Черным светами. А всю теорию, которую я сейчас подношу тебе с таким умным видом, разработал наш дублер из мира Фиолетового света. Естественно, величать мы его станем Дмитрием Карпатовым-Фиолетовым. Он у нас — ученый теоретик, хотя тоже мается, по слепой воле Всеобщей Гармонии, рядовым инженер-практикантом Лаборатории Сверхнизких Температур. Собственно, он и есть основной виновник всей этой затеи: наших с тобой сеансов связи и так далее. Разработав теорию связи взаимопроникнутых миров, он высчитал периодичность активизации межпространственных вихрей и в момент их наинизшего спада прорвался по звуковому каналу ко мне. Тогда же он натолкнул меня на идею аппарата связи между мирами. Вот и все. Еще вопросы будут? Прошу — раскачивайся побыстрее. Аппарат мой, как ни печально, еще весьма далек от совершенства».
