Черный бульвар - [20]

Однако, сейчас «Графский каскад», как пышно именовался естественный водный аттракцион в туристских проспектах, а на молодежном жаргоне — «Графопад», был практически безлюден, по причине пасмурной погоды и слабой заселенности поселка в это время, а так же из-за международного рок-фестиваля в молодежном лагере бывшего ВЛКСМ, расположенном в нескольких километрах от Графского.

Однако это безлюдье совершенно не тяготило Сашу и Яна, приехавших накануне. Они остановились у одного из бывших пациентов Яна, который отвел в их распоряжение небольшой, но очень уютный коттеджик с видом на лагерь и развалины, а от оплаты категорически отказался, заявив, что они могут считать, что поселились у ближайшего родственника и имеют право здесь жить, пить, гулять, водить друзой и девок и вообще морально разлагаться столько времени, сколько им потребуется.

С утра они провели обследование местности, посетили развалины замка и, покувыркавшись на скользких плитах «графопада» в ледяных голубых струях, сбивающих с ног, улеглись на галечной дамбе, пользуясь столь благотворным для них обоих отсутствием прямого солнечного облучения. Похоже, отдых налаживался. Ян, вытянувшись на медном махровом полотенце с изображением змия с надписью «Присоединяйтесь к зеленому движению» на эстонское языке, подставлял красивую бледную спину рассеянному свету, лениво покуривал, поплевывал в щели между камушками и говорил:

— Ты напрасно думаешь, май диэр мьючиал френд, что я отношусь к своему положению с такой холодной рассудочностью, как тебе это представляется. Просто мои логические выкладки имеют целью стабилизировать твою чисто гуманитарную психику, измученную, к тому же, профессиональными заблуждениями, свойственными основной массе всех начинающих историков.

Саша, развлекающийся пусканием камушков «лягушкой», насмешливо посмотрел на Яна и спросил: «И в чем же они, эти заблуждения?»

Так же, как медик-первокурсник обнаруживает у себя симптомы всех изучаемых заболеваний, историк-выпускник считает, что он овладел, по крайней мере, в целом, пониманием законов и механизмов, движущих, извини за банальность, колесницу истории человечества вообще и отдельного индивида в частности. Причем это касается как бывшей марксистско-ленинской, так и любой другой естественно-исторической школы вообще. И не делай кислое лицо, ты не на дегустации цитрусовых.

Если хочешь знать — это особенность всей человеческой науки вообще. Мы получаем какую-то неполную, искаженную по небрежности или злонамеренности кучку фактов, пытаемся изучать их, пользуясь таким несовершенным инструментом, как наш мозг, включенный на какую-то сотую долю своей мощности; нас постоянно отрывает от этой кое-как проводимой работы политика, семья, заботы о хлебе насущном, крове и одежде, престарелые родителях, дурак-начальник сбивает своими благоглупостями, мы ставим какие-то непонятные нам самим опыты в негодных помещениях, в грязной посуде, с некачественными реактивами, получаем некий результат, совершенно ни из чего не вытекающий, потом притягиваем за уши свидетельства таких же добросовестно или недобросовестно заблуждающихся авторитетов, старательно высасываем из пальца теорию, замешиваем все это покруче на коптящем пламени очередного модного философского заблуждения, и, пожалуйте: готово научное решение проблемы. Что самое смешное, что мы в это искренне верили а самое страшное, что мы безоглядно пользуемся плодами всего этого! Никто не в состоянии толково объяснить, что такое электродвижущая сила или, скажем, гравитация, не говоря уже о космических или ядерных процессах; однако бомбы, электростанции, мало чем от них отличающиеся, и философские учения, зачастую не менее убийственные, чем бомбы, мы выпекаем исправно. Но зато когда я убиваю преступное и ничтожное существо, чтобы насытиться его кровью, ты смотришь на меня с нескрываемым ужасом и презрением. Однако Влад III Цепеш, который окружал свой замок рядами людей, посаженных на кол якобы в целях справедливого правосудия, а на самом деле — для возбуждения своего патологического аппетита, тобою воспринимается как обычное историческое лицо. Чем он хуже, скажем, государя Всея Руси Иоанна Васильевича или сверхсадиста Атиллы?

— Ты опять решил развлечь меня своим философским паясничанием? Если да — то лучше не надо.

— Почему же? Если уж я, как ты говоришь, насильно присоединил тебя к своей компании, мой долг сделать так, чтобы ты не скучал. Или ты так задумчив из-за Наташи? Смотри, мой друг, женщина в нашем деле — явление опасное… Кстати, ты знаешь, как кончил свой путь царь гуннов Атилла? Ему досталась белокожая женщина с русыми волосами, к которой он воспылал неистовой страстью, уединился в шатре и предавался любовные утехам до тех пор, пока не умер от истощения. Назидательный пример!

— Одна из легенд.

— Но очень, поучительная. Женщины могут высасывать жизненные силы не хуже профессиональных вампиров, вроде нас с тобой… Ладно, ладно, не буду о злободневном. Извини, если моя болтовня доставляет тебе неприятные чувства. Я сам, бравируя перед тобой, пытаюсь найти хоть какую-то опору в своей странной фантастической реальности, которая мне, как и тебе, часто кажется нелепым сном. Может быть, ты — моя последняя надежда. Когда я тебя увидел впервые там, в баре, мне подумалось: этот человек, так не похожий на меня, наверное, смог бы помочь и мне. Я ведь, на самом деле, не ищу ни славы, ни господства над людьми, не стремлюсь, как ты упрекал меня, «наплодить себе подобных» для осуществления какой-нибудь дурацкой идеи по переделыванию человечества. Я тоже хочу выбраться из ямы.