Черный Ангел - [7]
По городу ползли разные слухи, и сеялась паника. Английские корабли взяли порт в осаду и
палили из пушек по стенам маленьких защитных сооружений. Отовсюду слышались крики и стоны. Горели целые дома, и возбужденные толпы людей лихорадочно метались из стороны в сторону, плохо понимая, как им спастись от ужаса и неминуемой смерти. Некоторые в спешке грузили свои пожитки в повозки или просто навьючивали лошадей.
Мигель разыскивал командира, стоящего во главе защиты этой части города, и, наконец, нашел.
Окровавленный, с повисшей вдоль бока как плеть рукой, обессилевший от боли, он отдавал двум солдатам приказ грузить в повозку боеприпасы. Схватив капитана за отворот мундира, Мигель повернул его лицом к себе.
— Что вы делаете, капитан Техада?
— Отступаем, пока не высадились эти проклятые англичане! — ответил тот, стараясь освободиться. –
Ничего не поделаешь.
— Вы не можете оставить людей сейчас!
— Их нельзя защитить! — капитан рывком освободился, и с легкой иронией, смешанной со страхом,
посмотрел на Мигеля. — Вы хоть знаете, кто на нас напал? Морган!
Услышав это имя, Мигель окаменел. Гарри Джон Морган наводил ужас своими набегами на
испанские поселения. Он прославился своей беспощадностью, грабежами и разбоями. Поговаривали, что там, где он побывал, не оставалось никого, кто мог бы о нем рассказать. Этот англичанин был правой рукой флибустьера Эдварда Мансфилда и участвовал вместе с ним в захвате Провиденсии в 1668 году. Морган пользовался поддержкой английских властей и даже самого суверена. Ходили слухи, что он опустошал эту часть Карибов. В свои тридцать четыре года он приобрел заслуженную и неувядаемую славу жестокого и кровожадного человека, которая навсегда останется с ним.
Само собой разумеется, что Морган был не единственным искателем приключений такого рода. И
до него жители Карибских земель сталкивались с подобной жестокостью. К примеру, Гильермо Дампьер из ямайского плантатора перешел в пираты, поклявшись в вечной лютой ненависти к Испании и ее владениям. Сущим наказанием для всех стали и озлобленные жители острова Тортуга и побережья Санто Доминго. Но Морган, по всей видимости, был самым ужасным из всех.
Его походы не ограничивались Мексиканским заливом. Пираты Моргана плавали вдоль всего
Центрально-Американского перешейка, нападая на любое испанское поселение в Карибах. Эти наемные убийцы сеяли ужас, подбирали плоды своих набегов и возвращались в тайные логовища, дабы насладиться награбленными сокровищами, оставив на своем пути опустошение и смерть.
Мигель, видя свою неспособность заставить капитана Техада предпринять хоть что-то, отодвинул
его в сторону и начал сам отдавать приказы, стараясь перегруппировать силы гарнизона, который до этого действовал разлаженно и чисто импульсивно.
С грехом пополам гарнизон держался около четырех часов, а затем покинул цитадель после того,
как парой залповых канонад англичане, шутя, разрушили стену. Едва войдя в побежденный форт, захватчики тут же покинули его, прихватив с собой несколько найденных ими ценных вещей.
В тот день, первого марта, ведомый лодчонками-каноэ, пиратский флот сумел пересечь узкий
пролив. Некоторые суда, проплывая через мелководную бухту Табласо, застряли в ее зыбучих песках, но большинству из них удалось добраться до большой земли.
Те немногие, кто столкнулся с захватчиками, со шпагой в руке сражались не на жизнь, а на смерть.
Резня шла на улицах, в порту, в домах. Моргановские недобитки входили в дома и поджигали их,
убивая тех, кто встречался на пути. Немногочисленные оставшиеся солдаты из разбежавшегося гарнизона, на который рассчитывал Маракайбо, да горстка разрозненных граждан, мало пригодных для подобного рода стычек, осмелившихся противостоять сброду Гарри Моргана, были перебиты. Со всех сторон слышались стоны умирающих. Пожары распространялись с ужасающей скоростью, и все попытки потушить их были тщетны. Небо было скрыто за клубами черного дыма, похожего на предвестник Апокалипсиса. На пристани и площадях валялись трупы…
Мигель потерял больше половины людей, даже не успев осознать это толком. Эти люди не были
умельцами в бою, и дорого заплатили за свою отвагу. Одни умирали, другие прятались. Мигель понимал их панический страх и бегство, и отчасти винил себя за судьбу погибших от пиратского клинка людей. Он приказал Диего возвращаться в поместье и предупредить дона Альваро о происходящем, в то время как он сам постарается задержать врагов, но младший де Торрес наотрез отказался покинуть брата посреди окутавшего их безумия.
Всего в нескольких метрах от братьев Карлота де Рекехо в ужасе прижималась к стене, видя как
при выходе в переулок Мигель и его соратники столкнулись с отрядом флибустьеров, и теперь оказывают им упорное сопротивление. Звон скрестившихся клинков и грубая брань моргановских головорезов, не ожидавших такого сопротивления от вооружившихся мирных граждан, заставляли сердце девушки сжиматься от страха. В эту минуту Карлота отдала бы полжизни, лишь бы не ехать за Мигелем, находиться в “Красавице Росите” и никогда не видеть столько смертей и крови.
Чей-то женский вопль напугал девушку еще больше, и она сильнее вжалась в стену; ах, если бы
Полагаете, желания сбываются только в сказках и принцы на дороге не валяются? Эдит думала так же, бредя по широкому тракту навстречу Англии и браку по расчету.«Уверена, найдется среди английских дворян романтичный дурачок, который поверит в мою слезливую историю и, не долго думая, обзаведется молодой очаровательной женой-француженкой. Скажете, цинично? Так ведь и жизнь не сказка о невинных девах и благородных рыцарях. Вот если судьба возьмет да и бросит к моим ногам принца, тогда я признаю, что ошибалась, но что-то мне подсказывает…Тут ветви густого придорожного кустарника подозрительно зашумели, и прямо передо мной в дорожную пыль вывалился потрепанный человек…».
Рыжеволосая Айрис работает в мастерской, расписывая лица фарфоровых кукол. Ей хочется стать настоящей художницей, но это едва ли осуществимо в викторианской Англии.По ночам Айрис рисует себя с натуры перед зеркалом. Это становится причиной ее ссоры с сестрой-близнецом, и Айрис бросает кукольную мастерскую. На улицах Лондона она встречает художника-прерафаэлита Луиса. Он предлагает Айрис стать натурщицей, а взамен научит ее рисовать масляными красками. Первая же картина с Айрис становится событием, ее прекрасные рыжие волосы восхищают Королевскую академию художеств.
Но и без этого характер мисс Гарднер был далеко не сахарным. Об этом с успехом говорил ее твердый подбородок, прозрачно намекая на ее потрясающее упрямство, капризность и общую вздорность нрава. Спорить с ней опасался даже сам генерал, поскольку в этих спорах он неизменно проигрывал с самым разгромным счетом. Но лучше всего о характере Аннабэл говорило ее детское прозвище, которое прилипло к ней намертво. По имени ее давно не называли не только родственники, но и знакомые, посчитав, что если имя отражает ее ангельскую внешность, то прозвище метко указывает на ее нрав.
В двенадцатый том собрания сочинений вошли два независимых романа и повесть, относящаяся к циклу «Аллан Квотермейн».
Это является продолжением моей первой книги «Драконы синего неба». Все пошло не по плану, и главная героиня очутилась в настоящем логове вампиров, да причем еще и с амнезией. Сможет ли она что то вспомнить и вернуться к своему суженому? Что же сможет помешать планам Женевьевы…
Вильхельм Мельбург привык ходить по лезвию ножа, каждый день рисковать собственной жизнью ради дела,которому служит уже много лет. Но чувство, вспыхнувшее помимо воли, вопреки всему, в холодных застенках СС заставляет забыть о благоразумии и осторожности. .