Черные крылья Ктулху • 2 - [16]

И мы увидели. Слишком скоро. И слишком много.

Чердачный этаж нас шокировал. Лестница заканчивалась крошечной комнатой, с более низким потолком, чем в других частях дома, однако относительно высоким по сравнению с обычными потолками. Стены здесь были небрежно выкрашены розовым, как будто это сделал нетерпеливый ребенок. Лестница располагалась прямо в середине комнаты, что сбивало с толку, ведь на первых трех этажах она всегда шла сзади и слева от центра. Одна дверь вела направо.

— Сюда, — сказал риелтор, показывая на дверь.

Все комнаты на чердаке были связаны друг с другом, имели много дверей и к тому же были разной формы, со странными углами и необъяснимыми резкими поворотами. Проходя, мы включали свет, но этаж все равно казался мрачным.

— Семья, которая когда-то здесь жила, купила чердаки прилегающих домов, — объяснил риелтор, — и превратила все это в такой вот лабиринт. Хорошо подходит для вечеринок, или игры в прятки, или же просто для хранения чего угодно.

— А почему нет слуховых окон? — спросила я. — Разве на чердаках обычно не бывает слуховых окон?

— Ну, — сказал агент, — когда они переделали чердак в эту сеть комнат, то пристроили другой чердак, дополнительный, наверху.

— Логично, — кивнул Нил.

— А для чего предназначались эти комнаты?

— Для чего они предназначались? — повторил агент, снова улыбаясь. — Вот это странный вопрос. Я не уверен, что они для чего-то предназначались. Это, если хотите, своего рода причуда. Если вещи создавались бы только для конкретных функций, этот мир был бы ужасно тоскливым, разве нет?

— Наверное, да, — сказала я, оглядываясь по сторонам.

— Пойдемте наверх? — предложил агент.

— Да, — согласился Нил. — Пойдем, Шери. Какой же интересный дом!

— Довольно интересный, — сказала я.

— Сюда, — позвал риелтор и повел нас в соседнюю комнату.

Мне подумалось, что мы там уже были, однако я ошиблась. Комната была полна старой пыльной деревянной мебели, громоздившейся от пола до потолка. Сломанные стулья, покривившиеся рамы для картин, изукрашенные журнальные столики, обитые кожей скамеечки, из которых выпадал наполнитель, скатываясь по склонам этой груды.

Однако в комнате не было ни дверей, ни лестниц, ни стремянок.

— Теперь наверх вот сюда, — сказал риелтор, указывая на люк в потолке.

Он начал забираться по куче хлама, зажав планшет в зубах и медленно, но уверенно перебирая конечностями, словно четвероногий паук. Довольно скоро он открыл люк, и его потная голова, а затем и все тело исчезли из виду. Нил полез за ним, и я последовала их примеру.

Дополнительный чердак действительно выглядел как самый обыкновенный чердак, вплоть до слуховых окон. Но не то чтобы через них поступало много света — туман за стеклами все сгущался.

Чердак представлял собой одну длинную — и даже очень длинную — комнату, застеленную обрезками коврового покрытия. Она казалась как бы двухуровневой, потому что в одной половине крыша проходила гораздо ниже. В высокой стене имелась дверь.

— Здесь мне нечего добавить к тому, что вы сами видите, — сказал агент. — Давайте подниматься дальше.

Он перенес раскладную стремянку в середину комнаты и, пошатываясь, поднялся к двери, устроенной высоко над полом. Вся эта конструкция — комната, которая как будто свисала с крыши, — была целиком сделана из дерева. Я не могла понять, как она держится, разве что за счет крепления к стенам дополнительного чердака, но даже если это и было нечто вроде эркера, никакой прочности ждать не приходилось. Я легонько постучала по полу — в прошлом крыше — правой ногой.

— А все эти надстройки законны? — спросила я.

— Конечно! — сказал агент.

Но не стал вдаваться в подробности. Я решила тщательнее исследовать этот вопрос после осмотра. Мы поднялись вслед за ним по стремянке.

То, что я сочла некой дополнительной мансардой, оказалось гораздо более пугающим. Как только мы перешагнули порог вслед за агентом, выяснилось, что новая комната, вопреки всем ожиданиям, очень вытянута вверх. Потолок ее был гораздо выше, чем потолок дополнительного чердака. Высоко в боковой стене виднелась дверь, к которой вела приставная лестница.

— Сюда, — сказал агент.

— Мне кажется, мы уже больше не осматриваем дом, — усомнилась я. — Мы просто продолжаем подниматься.

— Ну, — вступил Нил, — все комнаты похожи, если в них нет мебели, правда? Комната — это комната и не более чем комната!

— Да, наверное.

— Кроме того, — добавил агент, — открывающийся отсюда вид — одна из самых привлекательных особенностей этого дома.

— Знаете, — сказала я, — о виде я вообще забыла.

— Ну так вот! — воскликнул агент. — Весьма скоро он нам откроется!

Он улыбнулся, глядя на нас сверху вниз со стремянки. Его рот оказался огромным, а зубы — больше и желтее, чем я думала. Было заметно, что он обильно потеет. Даже на пиджаке появились пятна пота. Я поняла, что его рубашка, вероятно, когда-то была белой, но потеряла цвет из-за обильного потоотделения.

Нил начал карабкаться по ступенькам, и я последовала за ним.

Окно выходило на деревянную платформу, прилепившуюся к стене, сквозь которую мы вылезли, и соединенную с крышей внизу — верхом дополнительного чердака — сложным переплетением металлических балок и опор. Из-за тумана видно было не много, но мы все равно поняли, что это была только первая из последовательности платформ, уходящих вверх и в сторону, и некоторые из них выглядели еще более неустойчивыми.