Черные флаги Архипелага - [59]

– Хотел – получи, – мрачно сказал Тревис. – Вот он, Андре Оружейник, собственной персоной.

На палубе стоял крепкий мужчина в зеленых одеждах, я бы даже сказал, в камуфляже, на боку у него висели меч и длинный нож, а может, и мачете, из левого сапога торчала рукоять второго ножа. Не сомневаюсь, что в складках одежды были припрятаны и еще какие-то сюрпризы.

В руках он держал арбалет и рассказывал о достоинствах последнего внимательно слушающим его корсарам.

– Он его им продать пытается, что ли? – тихонько поинтересовался я у Тревиса.

– Да прямо, – поморщился тот. – Он им про него рассказывает, любит он это делать. Хотя вроде в глубине острова у него есть оружейная лавка, но я там не был.

– И что, всем это так прямо сильно интересно? – Я обвел глазами пиратов, столпившихся около Андре.

– За борт глянь, – посоветовала мне тихонько Дэйзи.

Я сделал пару шажков и кинул взгляд в указанном направлении. Около фрегата на волнах болтались с десяток пирог, набитых туземцами, да еще десятков пять размалеванных воинов с комфортом расположилось на берегу.

Ну да, чего ж тут себе не обеспечить аудиторию.

– А вот если бы он был не в духе или опять ему померещилось, что на остров хотят напасть ожившие трупы, так нас бы уже перерезали, – ободрил меня Тревис.

– Итак, приклад. Его я тоже модифицировал, – оживленно демонстрировал свое оружие Андре.

– Скажите, – решил я прервать его увлекательный рассказ, – а вы ведь по оружию эксперт?

– Как ты сказал? – повернулся ко мне Оружейник вместе со своим арбалетом, на который, между прочим, была наложена стрела. – Повтори-ка?

– Эксперт, – повторил я спокойно. – Это значит – знаток, специалист, мастер.

– Это про меня, – согласился Андре. – А в чем дело?

– Несколько часов назад я видел оружие, стреляет на расстояние… мм… Как вон до той пальмы, – ткнул я рукой за борт. – При этом снаряд твердый, похож на камень.

– Баллиста, – уверенно сказал Андре. – Что тут думать?

– Да хорошо бы, кабы так, – покачал я головой. – Но полет снаряда – горизонтальный, не навесом. Настильно, так сказать.

Андре с уважением посмотрел на меня – видимо, его впечатлило знание терминологии, – почесал затылок и скомандовал:

– Подробности давай.

Минут десять мы с Калле ему живописали о произошедшем. Дэйзи, бросив на меня одобрительный взгляд, ушла на капитанский мостик, команда облегченно вздохнула, плотники спешно заканчивали ремонт фальшборта.

– Интересно, что за штука была, конечно, – чесал затылок Андре. – Что магическая – ты, я так полагаю, прав, но все равно – такая дальность, такая мощь. Думать пойду.

Он узнал у нас координаты места боя, не слушая наших возражений, заставил нас нарисовать таинственное оружие (каждый нарисовал что-то свое, кто что заметить успел), одобрительно похлопал по плечам, подарил каждому по стреле от арбалета, назвав их «мародеркой», и, доплыв до берега, скрылся в джунглях вместе со своим диким воинством.

– Ну ты и… Красавчик, – одобрительно проревел Харрис. – Но – молодец! Очень уж он непредсказуемый, этот Андре Оружейник, у него раз на раз не приходится.

Загромыхала выбираемая цепь, якорь потащили вверх, и корабль вновь закачался на волнах.

– Ладно, можно и покемарить, – потянулся Калле. – До завтра все одно ничего интересного не будет, к гадалке не ходи.

– Чего это? – не понял я.

– Ты же сам слышал – пойдем через пролив, а это, считай, ночь пути. Да потом еще через Жемчужные отмели двинемся наверняка, в общем, если завтра к полудню до острова Медузы дойдем, считай, повезло.

О как. Тогда делать мне тут нечего, чего мне – рыбу ловить или за борт плевать?

– Твоя правда, приятель, – кивнул я, – пойду и я поуютней уголок найду.

Калле одобрительно заворчал, а я попросту нажал логаут.

Я испытывал странные ощущения. За окном было светло, часы показывали около двух дня. Обычно в это время я либо вхожу в игру, либо нахожусь в ней, но вот так, чтобы из нее в это время выйти, – это, конечно, необычно.

Помыкавшись по квартире и так и не найдя себе применения, я слазил в Сеть, там прочел новый выпуск «Вестника Файролла» и всерьез призадумался после этого.

Господи, до чего я докатился, а? Я, главный редактор, читаю новый выпуск собственного издания в Сети, и что самое поганое – я отчетливо осознаю, что к нему не имею почти никакого отношения, я даже не знал о конкурсе. Все, что в нем есть моего, так это бездарная передовица да фамилия внизу номера. Я даже не помню, когда последний раз номер в печать подписывал, это Вика обычно делает. Во что же это я потихоньку превращаться стал, а? Нет, я и раньше не слишком заблуждался на свой счет – журналист я посредственный, ни плохой, ни хороший, что-то среднее. Наша профессия такая же, как и любая другая, – коэффициент гениев в ней не очень-то и велик, дураков – тоже, не удерживаются они здесь, по этой причине девяносто процентов – это посредственности, работяги, крепкие профессионалы, на которых все и держится. И я один из них, причем если я не хочу, чтобы к этой характеристике прибавилось слово «был», то срочно надо что-то менять. Вот только что? Работу? Ритм жизни? Принципы? Кто бы мне это дал сделать. Есть у меня серьезные сомнения в том, что такие мои телодвижения будут одобрены. А с учетом вновь открывшихся обстоятельств… Кстати, о них!