Чернослив в шоколаде - [17]

Ириска глянула на меня искоса и заметила, что все писатели чокнутые и видят что-то свое.

– Слушай, – вдруг встрепенулась она, – может, к гадалке завтра съездим? У одной моей клиентки есть очень хорошая провидица. Интересно, что она предскажет.

Я удивилась странному ходу ее мыслей, засмеялась, но тут же замолчала, так как батюшка, закончив разговаривать с девушкой, быстро двигался в нашу сторону. Когда он поравнялся с нами, я вежливо обратилась к нему:

– Добрый день! А можно вам задать вопрос?

Батюшка остановился и хмуро глянул на нас. Услышав, как возмущенно засопела Ириска, я с трудом сдержала улыбку. В его глазах ясно читалось нежелание общаться, к тому же он, по-видимому, спешил. Но все-таки сделал соответствующее выражение лица и склонил к нам голову.

– Я вас слушаю, сударыни, – пророкотал он низким поставленным голосом.

– Вот моя подруга интересуется, – продолжила я, – гадалками, предсказателями и тому подобной…

Я чуть не добавила «хренью», но вовремя прикусила язык.

– Вы православные? – спросил батюшка, но без особого интереса.

Мы молча кивнули.

– У Христовых овец есть крест и покаяние. Об энергиях, судьбе, сущностях, будущем земном благополучии и прочей чепухе думают заблудшие Христа и не хотящие знать его. Христовы ученики несут крест и думают о любви, – важно проговорил он.

Ириска перестала сопеть. Батюшка замолчал и внимательно посмотрел мне в глаза.

– Но ведь можно узнать свою судьбу заранее! – заявила Ириска. – Чтобы не делать каких-то ошибок.

Батюшка улыбнулся в усы и сложил руки на животе.

– У кого вы хотите это узнать? – поинтересовался он довольно ехидно.

– Ну есть же гадалки, – не унималась Ириска.

– Будущее – это не промысел Божий, это просто некое стечение обстоятельств, – продолжил он ласковым голосом. – А промысел – это живое сотворчество Бога и человека, это ощущение послушания воле Бога. В любви и смирении открывается промысел человеку. А если человек независимо получает некую информацию о будущем – то это гипотеза и не более, которая ничего не дает человеку. И все волхвы, то бишь колдуны, маги – от бесов. Благослови вас, господи!

Батюшка быстро перекрестил воздух перед нами и ушел.

– Съела? – засмеялась я.

– Ну, не знаю, – с сомнением протянула Ириска. – Любую газету открой, сплошняком объявления гадалок, экстрасенсов, колдунов, знахарей.

– И что?

– Но ведь среди них наверняка есть настоящие, – не унималась она. – Вот поедем к одной гадалке, я тебе начала говорить, но ты мне не дала и привязалась к батюшке, это проверенная особа, видит всех насквозь. Мне верные люди говорили и рекомендовали. Неужели не хочешь узнать, что дальше будет?

Ириска остановилась и заглянула мне в глаза. Ее зрачки были расширены.

– Представь себе, не хочу! – улыбнулась я. – К тому же все это обман!

– А я хочу! – заявила Ириска. – Может, тогда мне компанию составишь? – вкрадчиво поинтересовалась она. – А то одной как-то боязно!

– Сейчас, что ли, намылилась? – рассмеялась я.

– Завтра, – ответила она и взяла меня под руку. – Ты же свободна? Ты, кстати, Гере позвонила? – совсем некстати поинтересовалась она.

– А что, должна была?

– Ну ведь он тебе дал визитку! – ответила Ириска.

– Но у меня пока нет вопросов к агенту недвижимости, – рассмеялась я.

Мы в этот момент подошли ко входу в Даниловский монастырь. Ворота были открыты. Ириска замедлила шаг и вытянула шею, заглядывая внутрь.

– Давно я в церкви не была, – пробормотала она.

Потом повернулась ко мне с немой мольбой в глазах.

– Ты иди, а я тут погуляю. Настроения что-то нет идти в храм, – сказала я.

Ириска кивнула и направилась к воротам. Минут через двадцать она появилась, прижимая к груди небольшую пластиковую бутылку. Ее лицо сияло.

– Вот, живой водой разжилась, – радостно сообщила она.

– Какой? – изумилась я.

– В смысле святой, – поправилась Ириска и отвинтила крышку.

Сделав внушительный глоток, протянула мне. Но я отрицательно покачала головой.

– Понимаешь, – быстро заговорила она, – завтра же к гадалке, ведьме или бог знает к кому, так что подстраховаться не мешает. Водичку с собой возьму.

– Ириска, с тобой можно с ума сойти, – сказала я.

На следующий день мы все-таки отправились к гадалке. Когда я узнала, что придется ехать за МКАД, то моему возмущению не было предела. Гадалка жила на окраине подмосковного Чехова.

– И чего ты кипятишься? – хладнокровно говорила Ириска, когда мы подошли к автобусной остановке возле метро «Южная». – Тут езды каких-то минут сорок. Проветришься, а то совсем дома засиделась!

– С тобой засидишься, – пробурчала я, забираясь в подошедший автобус.

Обитель гадалки мы нашли довольно быстро. На вид это был обычный деревянный домишко с удобствами во дворе. Аккуратный палисадник пестрел множеством цветов. Ириска шумно вздохнула и замедлила шаг, с подозрением изучая дом. В этот момент калитка распахнулась, и нам навстречу двинулась молодая бледная женщина в длинной юбке и просторной голубой кофте. Ее волосы были по-деревенски повязаны ситцевым белым платком. За ней бежала серая лохматая дворняга.

– Трезор! Домой! – услышали мы.

Из калитки вышла сухощавая пожилая женщина и цепко на нас глянула. Трезор метнулся к ее ногам, прижался и тоже посмотрел на нас. Но тут же завилял хвостом и расплылся в дружелюбной улыбке.