Черноглазая блондинка - [78]

Он рассмеялся; это был первый искренний смех, который я от него услышал.

— Не-а, — сказал он. — Мне не нужно было платить ему. Я кое-что о нём знал. Однажды, когда я был молод, он сделал мне предложение. Потом он сказал, что не знает, что на него нашло, и попросил меня поклясться, что я ничего не расскажу старику. Я сказал, конечно, не скажу. Но я дал Хэнсону понять, что с тех пор мы заключили сделку, — и он улыбнулся про себя, гордясь собственной сообразительностью.

— Тело, которое ты переодел в свою одежду той ночью и оставил на обочине дороги, — спросил я, — откуда оно взялось?

— Это какой-то рабочий из клуба, — сказал он.

— Это ты его убил?

Он отпрянул от меня, широко раскрыв глаза:

— Ты что, шутишь?

— Значит, это Хэнсон, — я сделал паузу. — Забавно, но я не считал его убийцей. Не думал, что он на это способен.

Питерсон задумался.

— Я не спрашивал его о теле, — раздраженно сказал он. — Наверное, думал, что кто бы это ни был, умер он от естественных причин. Я не видел на нём никаких следов. Мы с Флойдом переодели его в мой костюм на заднем дворе клуба, а потом вывезли на тачке на дорогу. Я весь вечер притворялся пьяным, стараясь, чтобы меня все видели…

— Включая Клэр Кавендиш.

— Да, — кивнул он. — Клэр была там. Кроме того, я договорился с Линн опознать тело и организовать кремацию. Всё было готово, всё было на своих местах. У меня была припаркована машина, и как только мы с Флойдом вывезли тело, я помчался на север с чемоданом в багажнике. Это должно было сработать. — Он ударил кулаком по ладони другой руки. — Это должно было сработать.

— Твой отец знает обо всём этом?

— Не думаю. Откуда бы он узнал? Флойд ничего бы не сказал. — Он взял из пепельницы спичку и покатал ее между двумя пальцами. — А как ты с ним познакомился?

— С кем? Твоим отцом? Я отправился в клуб порасспрашивать о тебе. Поговорил с Хэнсоном, который был менее чем полезен. Потом, позже, появились два мексиканца, те, что убили твою сестру, они тоже искали тебя, и твой отец и дворецкий Бартлетт схватили их и выжимали их до тех пор, пока у них не лопнули косточки. Я совершил ошибку, нанеся ответный визит, когда всё это происходило, и следующее, что я помню, это то, что меня окунули в бассейн, чтобы побудить рассказать всё, что я знал о тебе и твоём предполагаемом местонахождении. Твой отец — человек, производящий глубокое впечатление. Убедительный. Понимаю, почему ты с ним так плохо ладил.

Я наблюдал за официанткой, которая сидела за стойкой и украдкой устроила перерыв. Это была бледная блондинка с грустными глазами и несчастным ртом. Она то и дело выпячивала нижнюю губу и дула вверх, так что чёлка влажных волос у нее на лбу то поднималась, то снова опускалась. Я почувствовал внезапный укол жалости к ней, к той ничтожной жизни, на которую она была обречена, суетясь здесь целый день, среди шума, запахов и бесконечного потока спешащих, нетерпеливых, раздражённых людей. Тогда я подумал: а кто я такой, чтобы жалеть её? Что я знаю о ней и её жизни? Что я вообще о ком-нибудь знаю?

— Ненавижу этого старого ублюдка, — сказал Питерсон отстраненным тоном. — Он портил мне всё с самого начала.

Ну, конечно, хотел я сказать, во всём виноват старик — с такими, как ты, всегда так. Но я этого не сделал.

— Ты знаешь, что он в бегах, — сказал я, — твой отец?

Это известие немного взбодрило его.

— Правда? Почему?

— Он убил тех мексиканцев или приказал их убить.

— Да? — Казалось, его это позабавило. — И куда он подался?

— Это многие хотели бы узнать.

— Спрячется где-нибудь в Европе. У него там бабки припрятаны. Будет жить под чужим именем. — Он почти восхищённо усмехнулся. — Его никогда не найдут.

Некоторое время мы оба молчали, потом Питерсон пошевелился.

— Мне пора, Марлоу, — сказал он. — Так как поступим? Ты отнесёшь товар Хендриксу?

— Хорошо, — сказал я, — я заберу товар.

— Хорошо. Но не думай — я дам знать Хендриксу, что чемодан у тебя.

— Делай, что хочешь, — сказал я.

Он сунул руку в карман пиджака, достал бумажник и, держа его на коленях под столом, начал отсчитывать от пачки десяток. Их там было очень много. Я надеялся, что он не выкинул каких-нибудь дурацких трюков с наркотиками Менди Менендеса, например, не забрал часть себе, подменив пару пакетов парижским гипсом. Хендрикс не настолько глуп, чтобы попасться на этот старый трюк.

— Мне не нужны твои деньги, Питерсон, — сказал я.

Он искоса взглянул на меня, подозрительно и оценивающе.

— Как же так? — сказал он. — Занимаешься благотворительностью?

— Эти купюры прошли через руки, к которым я не хотел бы прикасаться.

— Тогда зачем?..

— Мне понравилась твоя сестра, — тихо сказала я. — У неё была душа. Допустим, я сделаю это ради неё. — Он бы рассмеялся, если бы не мой взгляд. — А как же ты, какие у тебя планы? — спросил я. Не то чтобы меня это интересовало, просто я хотел быть уверенным, что больше никогда его не увижу.

— У меня есть приятель, — сказал он.

— Ещё один?

— Работает в южноамериканской круизной компании. Он может найти мне работу. А потом, когда мы доберёмся до Рио, Буэнос-Айреса или ещё куда, я сойду с корабля и начну новую жизнь.

— Какую работу предлагает твой друг?