Черное озеро - [15]

— Испытанное лекарство. После длительного пребывания в воде рекомендуется доза без ограничения.

Игорь глотнул обжигающей жидкости и вскоре почувствовал себя значительно лучше. Смертельная усталость начала проходить, нервное напряжение исчезло…

Тем временем Пётр Матвеич неторопливо рассказывал о своих приключениях.

Во время лесного пожара из всей партии потерялись только двое: Окунев и Журба. Уведя людей в безопасное от огня место, лейтенант организовал поиски беглецов. Но это ни к чему не привело, кроме потери времени. А пожар между тем перекинулся в район тропы, ведущей к городу. Тогда лейтенант принял решение — выходить напрямик к реке.

Путь до реки проделали без всяких событий. Вышли к большому посёлку лесозаготовителей, расположенному невдалеке от станка Подсопочного. Лейтенант связался по рации с начальством, и только тогда Шубин был, наконец, освобождён из-под ареста. Пётр Матвеич хотел немедленно возвращаться в тайгу на розыски Игоря, но лейтенант отговорил его от этого, пообещав сразу же по возвращении в город организовать хорошо оснащённый отряд опытных людей.

Скоро из города пришёл специальный катер. Диверсантов посадили под надёжной охраной в один из кубриков.

Уже на пути к городу по рации было получено переданное Окуневым сообщение, что Журба бродит в районе Подсопочного. Так Пётр Матвеич узнал, что Игорь жив и невредим.

Лейтенанту был передан приказ как можно быстрее доставить арестованных в город и, приняв, на борт ещё нескольких человек, немедленно возвращаться в Подсопочный.

— Теперь уж возвращаться не придётся, — закончил свой рассказ Пётр Матвеич. — Журба. лезет в сети сам.

И действительно, все пути у диверсанта оказывались отрезанными. Он плыл на пароходе в полной уверенности, что удачно избавился от знавшего тайну человека, не подозревая, что каждая минута приближает его к заслуженному возмездию…

До города было совсем недалеко. Уже отодвинулась от берегов тайга, уступив место лугам и пашням. Всё чаще возникали впереди сёла и деревни. На спокойных волнах тёмными поплавками покачивались рыбацкие лодки.

Чем меньше расстояния оставалось до пристани, тем больше нервничали Окунев и Шубин. Выйдя на палубу, они нетерпеливо топтались на носу, дивясь невозмутимому спокойствию лейтенанта…

Но вот, наконец, прошли последний изгиб, реки и на крутом берегу показались первые городские строения. Через несколько минут открылась и пристань. Пароход ещё стоял у дебаркадера. Шла погрузка рыбы, даже невооружённым глазом можно было различить матросов, катящих по трапам из склада бочки.

Катер приткнулся носом к берегу невдалеке от дебаркадера. Не дожидаясь, пока матросы укрепят чалку, на песок вслед за лейтенантом спрыгнули Окунев и Шубин. И едва они взобрались на обрыв, как к ним подошёл начальник милиции и, улыбаясь одними глазами, сказал:

— Взяли. Пытался оказать сопротивление… Ну, а где остальные?

Из кубрика вывели арестованных. Машкин шёл молча, тяжело сопя и глядя под ноги, Пантера же снова играла уже знакомую роль:

— Товарищ начальник, это что же такое! За кого меня принимают? Схватили ни за что ни про что, водят под конвоем с какими-то бандитами… Я жаловаться буду!..

Но чувствовалось, что она понимает, всё это теперь уже лишнее, игра закончена…

— Спасибо, товарищи, — пожал руки Шубина и Окунева начальник. — И… извините. Сами, наверное, понимаете, что лейтенант не мог иначе поступить. Бывают в нашем деле ошибки. Видите, — кивнул он на Пантеру, — как мастерски роль исполняет. А ведь по наведенным нами справкам, всё, что вы случайно услышали, чистая правда…

Шпионка метнула в сторону своих бывших спутников полный ненависти взгляд и, съежась, прошла к закрытому автомобилю…

— Отдыхайте, — сказал начальник, прощаясь с Игорем и Петром Матвеичем. — Скоро вам придётся повторить ваш путь к Чёрному озеру. На этот раз — со специальной экспедицией.

И он ещё раз пожал руки друзей.