Черно-белая палитра - [24]

Он изобразил руками в воздухе округлости женской фигуры.

— Зато характер у нее премерзкий, — отрезала я. И, кривляясь, спародировала: — Значит, здесь ты теперь служишь?

— Да брось, — беззлобно отмахнулся Дик. — Она, конечно, не ангелочек, но и не так ужасна. Признайся, ты ей просто завидуешь.

— Ей? С чего бы это?

— Да ладно, Тиана, я же это не с упреком, — примирительно протянул Дик. — Для нас завидовать таким, как они, — совершенно нормально. У них есть все то, о чем мы даже мечтать не рискуем. Дорогие вещи, новейшие магические разработки, связи.

— Зато я знаю, что все, что у меня есть, я заработала сама, — горячо возразила я. — И все, что имею, имею заслуженно.

— Верно, — кивнул Дик, — и тем не менее. Вспомни, как ты сама недавно жаловалась, что на рынке появилась вишня, но стоит так дорого, что тебе надо пару месяцев откладывать деньги на одну корзинку.

— Подумаешь! — упрямо фыркнула я, сразу почувствовав, как захотелось спелой, чуть кисловатой вишни. — Зато я могу поехать в лес и набрать себе земляники и малины совершенно бесплатно.

— Сейчас, летом, можешь, — согласился Дик. — Только когда ты в последний раз выбиралась в лес? С нашей работой времени на такое удовольствие не остается. И потом, сезон закончится, и ягод в лесу не будет. А в теплицах их выращивают круглый год. Вот только на эти ягоды у нашего брата денег не водится. Зато такие, как Алита, даже разницы в цене не заметят.

В словах Дика была грустная правда. Существовали специальные теплицы, в которых работали светлые маги, воздействующие на погоду. Они поддерживали в этих длинных светлых шатрах нужные климатические условия, что позволяло круглый год выращивать всевозможные фрукты и ягоды. И цены на эти продукты действительно «кусались».

— Значит, вместо вишни и дыни буду обходиться капустой и морковью, — с подчеркнутым безразличием пожала плечами я. — Тоже вкусно и полезно, большой беды не вижу.

Говорила, а сама думала: и чего я упрямлюсь? Есть чему позавидовать, понятное дело. Ладно ягоды. Уж у нее-то наверняка есть самый современный приемник эхолиний, из тех, что копируют голоса. Ах уж эхофон! Уилфорт сам сказал, что Алита именно по нему позвонила. Эхофоны работали приблизительно по тому же принципу, что и эхолинии. Телепатия, способностью к которой обладали некоторые темные, соединенная с современными технологиями. Человек произносит слова, и аппарат фиксирует их наподобие человеческого мозга. Если хозяин — темный и обладает достаточно развитыми способностями к телепатии, он может даже не произносить слова вслух, а передать их мысленно. Затем аппарат телепатически переправляет информацию другому аппарату, тому, с которым налажена связь. И наконец этот второй воспроизводит «услышанный» текст, донося его таким образом до собственного хозяина. Стоят эхофоны безумно дорого. Ни одному человеку моего круга они не доступны.

— И вообще, — продолжала я доказывать плюсы собственного образа жизни, — разве люди ее круга могут нормально, по-человечески отдыхать? Просто веселиться, не думая о том, кто и как на них в эту секунду посмотрит?

— Зато какие у них балы! — не поддержал меня Дик. — Так танцевать никто из нас не умеет.

— Я умею танцевать! — возмутилась я. — Я знаю, как танцевать вальс.

— Серьезно? — младший сержант оживился. — А научишь меня?

— Да легко! Давай, иди сюда. — Я решила не откладывать в долгий ящик. — Встань напротив меня. Вот так. Теперь положи правую руку мне на талию. Дик! Я сказала «на талию»!

— А я куда положил?

— А ты положил на… э… В общем, талия выше. Вот так. — Я сама передвинула его руку. — Теперь второй рукой бери мою ладонь… И делай шаг вперед правой ногой…

То, что мы танцевали пару минут спустя, сильно отличалось от вальса. Скорее мы просто прыгали, взявшись за руки и описывая круги у входа в здание. При этом я громко отсчитывала «Раз, два, три!», но наши движения в такт совершенно не попадали. Впрочем, нам это нисколько не мешало: оба получали от процесса искреннее удовольствие. Ровно до того момента, пока на счет «два» в кого-то не врезались.

Я как раз оказалась к помехе спиной, поэтому лишь развернувшись, поняла, что произошло. Оказывается, капитан с Алитой как раз выходили из участка и, спустившись с порога, столкнулись с развлекающимися сержантами. При этом взгляд Уилфорта выражал просто гнев, а вот взгляд его спутницы был преисполнен такой брезгливости и искреннего презрения, что от него на душе становилось куда как более тошно. Ну да, глупо вышло и как-то неловко. Но не насекомые же мы, в конце-то концов.

— Господа, у вас мало работы? — грозно осведомился Уилфорт.

— Это твои подчиненные? — Алита скривилась. — Жалкое зрелище. Право, Алджернон, подумай о возвращении в столицу!

— Спасибо, Алита, но я уже все сказал по этому поводу, — холодно ответил Уилфорт. — На данный момент в мои планы это не входит. Господа, вы еще здесь?

Дик поспешил юркнуть в дверь. Я тоже поднялась на порог, но все-таки задержалась.

— Я отпустила карету: мне нужно немного пройтись по центру, — сказала Алита. — Потом я уезжаю из города, но завтра вернусь. Если ты не возражаешь, зайду к тебе. Примерно в это же время.