Чернильный ангел - [66]
В городе я жил хоть и неказисто, но хотя бы анонимно — никто не знал, куда я иду, — а тут каждый твой шаг на виду!
Мы быстро углублялись в лес. Дорога, видимо, была когда-то очень красивой, но сейчас была вся перекорежена транспортом, в глубоких ямах с темной водой дергались как по команде стаи головастиков.
Прогулка не доставляла ни малейшего удовольствия, но об этом, как говорится, и речи нет, я даже забыл, когда в последний раз я делал что-либо, доставляющее удовольствие!
— А еду вы убрали или нет? — вдруг останавливаясь, спросил мальчик.
— Какую еду? — Я тоже остановился.
— Ну — со стола, со стола! — дважды, как слабоумному, повторил мальчик.
— А надо было убрать?
— Ну разумеется! — воскликнул он.
— А что, украдет кто-нибудь? — улыбнулся я. — ...Кошки?
— Не кошки. Крысы, — серьезно проговорил он.
— Крысы?
Мальчик хмуро кивнул:
— Обнаглели до предела. Вчера сотня, наверное, крыс, сросшихся хвостами, в вашей комнате кружилась.
— Сросшихся?!
Мальчик кивнул.
Возле розовой сосны, освещенной солнцем, дрожало полуневидимое облачко с радужным отливом.
— Дикие пчелы, — пояснил мальчик. — Не делайте резких движений, а то закусают!
С приклеенной к устам улыбкой я медленно прошел под облаком... Надо же! Дикие пчелы! Как интересно!
На краю солнечной лужайки мальчик остановился:
— Все! Дальше не пойдем!
— Ну почему же?
— Там змеевник.
— ...Что?
— Змеевник. Клубки змей.
— А.
Картина сельского рая понемногу затуманилась завесой ужаса.
— Неинтересно с вами гулять! — вдруг резко проговорил мальчик и, повернувшись, зашагал по дороге.
С безразличным видом я еще пошатался по лесу. В чахлых кустах я увидел ржавую свалку, кинул туда жадный взгляд: много вещей, необходимых на даче! — но взять что-либо не решился: что скажут, если я появлюсь с вещами со свалки?
Мальчик стоял у ограды, нюхая сирень. На меня он не смотрел, но чувствовалось, что он ищет примирения.
— Когда стемнеет — наломай, пожалуйста, сирени и принеси мне! — Не повторяя приказания дважды, я резко повернулся и твердым шагом взошел на крыльцо.
Я слегка отдохнул от напряжения, потом вышел, направился к женщине в войлочной шляпе, склонившейся над грядкой.
— Бог в помощь! — развязно выкрикнул я.
Женщина разогнулась, досадливо посмотрела на меня, подняла руку с запачканными землей пальцами, утерлась тыльной стороной.
— Будете копать огород? — поинтересовалась она.
— Да надо бы! — заговорил я. — Как-никак оба родителя агрономы, всю жизнь свою копались в земле! (Уже и родителей зачем-то приплел!)
Женщина молча смотрела на меня.
— Ну до чего же прелестно у вас! — не сдержавшись, я сорвался и зачастил. — Ну просто какой-то японский садик!
— Фальшиво! — вдруг четко проговорил внезапно очутившийся рядом мальчик. — Очень фальшиво! Закидать вас тухлыми яйцами и гнилыми помидорами!
Не поворачиваясь к нему, я продолжал с лучезарной улыбкой глядеть на женщину.
— Торфу бы надо достать, — устало проговорила она.
— Можно! — небрежно сказал я. — Сколько надо? Мешок?
— Мешок? — удивленно повторила женщина и, отвернувшись, продолжила работу.
Так! И тут провал!
С достоинством я поднялся в комнату, но, заперев дверь, сразу же рухнул на кровать — ну и ложе, все пружины торчат, то и дело скатываешься, как по горному склону, не лежанка, а какой-то спортивный снаряд!
Раздался грозный стук — в дверях стояла разгневанная огородница, держа за руку раскрасневшегося мальчонку.
— Ясно теперь, что вы за человек! Сами трусите, а мальчика посылаете ломать сирень!
Ну все! Теперь можно смело вешаться! Ждать особенно нечего — судьба определилась — и все дело заняло каких-нибудь два часа!
До вечера я пролежал, сражаясь с пружинами, в полутьме все-таки вышел, схватил возле сарая лопату, вскопал грядки, потом граблями тщательно разровнял, старательно: если кровать у меня такая кривая, то пусть хотя бы грядушки будут ровные!
В полной уже тьме пробрался на свалку, приволок все-таки в комнату огромную ржавую конструкцию, напоминающую кровать. Осторожно лег... Тяжелый день — хотя ничего трагического вроде бы не происходило... а иных дней, наверное, уже не будет!
Перед носом маячила изогнутая зазубренная железяка — так и не смог я, несмотря на все усилия, ее отломать, — приходилось лежать неподвижно, не шевеля головой.
Я глядел на железяку перед носом — на стене от нее легла странная тень — и с отчаянием думал: «Господи! Как я, бывший щеголь и сноб, пивший кофе только двойной, носивший пуловеры только ручной ирландской работы, дошел до этого лежания на утиле, с ржавой пикой, приставленной к носу?»
— Ну и что? Такая ерунда повергает тебя в отчаяние? — удивился Пашков.
— Да, но если она непрерывна!
...Ночь мучился на этой конструкции, оставить ее нельзя, раз уж с такими муками притащил.
...Следующий день ползал по огороду, пытаясь наладить разбитые отношения... безуспешно! Вечером пришел на автобус — ехать на станцию. Автобус, естественно, опоздал. Наконец появился — грязный, расхлябанный, и водитель с вызывающим выражением лица: «Да, вот опоздал, и буду опаздывать, и ничего вы со мной не сделаете — ну попробуйте!» Долго непонятно стоял, потом тронулся — видимо, заметив двух бегущих, — отъехал тогда, когда им метра четыре оставалось добежать! Салон весь скрипит, ходит ходуном, из сидений вырезаны куски, торчит вата. Потом вдруг пошел удушливый дым — явно горим! — но никого это почему-то не удивило, все полусонные продолжали сидеть.
Литературная слава Сергея Довлатова имеет недлинную историю: много лет он не мог пробиться к читателю со своими смешными и грустными произведениями, нарушающими все законы соцреализма. Выход в России первых довлатовских книг совпал с безвременной смертью их автора в далеком Нью-Йорке.Сегодня его творчество не только завоевало любовь миллионов читателей, но и привлекает внимание ученых-литературоведов, ценящих в нем отточенный стиль, лаконичность, глубину осмысления жизни при внешней простоте.Первая биография Довлатова в серии "ЖЗЛ" написана его давним знакомым, известным петербургским писателем Валерием Поповым.Соединяя личные впечатления с воспоминаниями родных и друзей Довлатова, он правдиво воссоздает непростой жизненный путь своего героя, историю создания его произведений, его отношения с современниками, многие из которых, изменившись до неузнаваемости, стали персонажами его книг.
Валерий Попов — признанный мастер, писатель петербургский и по месту жительства, и по духу, страстный поклонник Гоголя, ибо «только в нем соединяются роскошь жизни, веселье и ужас».Кто виноват, что жизнь героини очень личного, исповедального романа Попова «Плясать до смерти» так быстро оказывается у роковой черты? Наследственность? Дурное время? Или не виноват никто? Весельем преодолевается страх, юмор помогает держаться.
Валерий Попов, известный петербургский прозаик, представляет на суд читателей свою новую книгу в серии «ЖЗЛ», на этот раз рискнув взяться за такую сложную и по сей день остро дискуссионную тему, как судьба и творчество Михаила Зощенко (1894-1958). В отличие от прежних биографий знаменитого сатирика, сосредоточенных, как правило, на его драмах, В. Попов показывает нам человека смелого, успешного, светского, увлекавшегося многими радостями жизни и достойно переносившего свои драмы. «От хорошей жизни писателями не становятся», — утверждал Зощенко.
Издание осуществлено при финансовой поддержке Администрации Санкт-Петербурга Фото на суперобложке Павла Маркина Валерий Попов. Грибники ходят с ножами. — СПб.; Издательство «Русско-Балтийский информационный центр БЛИЦ», 1998. — 240 с. Основу книги “Грибники ходят с ножами” известного петербургского писателя составляет одноименная повесть, в которой в присущей Валерию Попову острой, гротескной манере рассказывается о жизни писателя в реформированной России, о контактах его с “хозяевами жизни” — от “комсомольской богини” до гангстера, диктующего законы рынка из-за решетки. В книгу также вошли несколько рассказов Валерия Попова. ISBN 5-86789-078-3 © В.Г.
Р 2 П 58 Попов Валерий Георгиевич Жизнь удалась. Повесть и рассказы. Л. О. изд-ва «Советский писатель», 1981, 240 стр. Ленинградский прозаик Валерий Попов — автор нескольких книг («Южнее, чем прежде», «Нормальный ход», «Все мы не красавцы» и др.). Его повести и рассказы отличаются фантазией, юмором, острой наблюдательностью. Художник Лев Авидон © Издательство «Советский писатель», 1981 г.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Среди первых произведений Леонида Бородина – «Повесть странного времени», «Встреча», «Гологор». Его «Повесть странного времени» была удостоенная премии французского ПЕН-клуба «Свобода». В 1970-е – начале 80-х написаны: рассказ «Вариант», повести «Правила игры» и «Третья правда», роман «Расставание». Все они опубликованы за границей в русском издательстве «Посев».Действие повести Л. Бородина происходит в Сибири, на берегах Байкала. Объясняет это автор притяжением к земле, где родился, потому что, «…в моей привязанности к байкальским местам было нечто чрезвычайно счастливое, и это с очевидностью выявлялось всякий раз, как удавалось попасть в родные места: я получал реальную поддержку для продолжения жить и быть самим собой…».
Когда перед молодым провинциальным гением математики открываются все возможные перспективы науки и карьеры в Москве, а на дворе — глубокий застой и зреют будущие диссиденты, — формулы и графики отходят на второй план.Рушатся мечты родителей сделать сына научной элитой советского общества. Юный романтик ищет смысл жизни в запрещенной литературе, сомнительных женщинах и выпивке.В конце концов он вынужден вернуться в свой родной городок и понять: нет звезд ближе, чем те, что у нас под ногами. И в поисках смысла жизни мы порой проходим мимо самого главного — семьи, земли, бога.
Вооруженный только чувством юмора, оптимизмом и… ДНЕВНИКОМ, главный герой романа Джон Мильтон (он же «Малышка Милли», он же «Малёк»), расскажет вам ИСТИННУЮ правду о себе, о своей частной школе и о своих верных друзьях.Этот современный южноафриканский Том Сойер поведает вам о яростных схватках на крикетном поле, НЕЛЕГАЛЬНОМ ночном купании, САТАНИНСКИХ посиделках с охотой на НАСТОЯЩЕЕ привидение, своих МУЖСКИХ увлечениях (ну что за прелесть эта первая любовь!) и, наконец, о НЕЗАБЫВАЕМЫХ каникулах вместе со своей БЕЗУМНОЙ семейкой.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Современный русский писатель Иржи Грошек предлагает на суд читателя новый роман, щедро наполненный юмором, самоиронией и фантасмагорией. Исторические и культурные аллюзии воплощены автором в образе обаятельного писателя-неудачника. Все персонажи существуют в неком архиепическом пространстве места-времени, где в последний день перед извержением Везувия случаются странные и безусловно смешные истории, а древнеримские Помпеи превращаются в заброшенный российский городок на побережье Черного моря.
В этой книге всего понемногу: и бывших жизней, и грехов, и самоиронии, и литературных фокусов с разоблачением. А главное, «Файф-о-клок» – это действительно смешной сборник, состоящий из романа «Файф», пяти интервью с Иржи Грошеком и повести «Пять фацеций „а-ля рюсс“».
Вячеслав Пьецух (1946), историк по образованию, в затейливых лабиринтах российского прошлого чувствует себя, как в собственной квартире. Но не всегда в доме, как бы мы его не обжили, нам дано угадать замысел зодчего. Так и в былых временах, как в них ни вглядывайся, загадки русского человека все равно остаются нерешенными. И вечно получается, что за какой путь к прогрессу ни возьмись, он все равно окажется особым, и опять нам предназначено преподать урок всем народам, кроме самих себя. Видимо, дело здесь в особенностях нашего национального характера — его-то и исследует писатель.
У Олега было всё, о чём может мечтать семнадцатилетний парень: признание сверстников, друзья, первая красавица класса – его девушка… и, конечно, футбол, где ему прочили блестящее будущее. Но внезапно случай полностью меняет его жизнь, а заодно помогает осознать цену настоящей дружбы и любви.Для старшего школьного возраста.
Женя никогда не видела родного отца и мечтает о встрече. Особенно с тех пор, как мама нашла себе этого нелепого Славку. И вдруг выясняется, что у Жени есть единокровный старший брат. Она забывает обо всём: об учёбе, увлечениях и даже о лучшей по-друге. Она теперь сестра! Осталось связаться с папой, и тогда у Жени будет настоящая семья. Главное, чтобы мама ни о чём не узнала, а не то она быстро положит всем надеждам конец.Для среднего и старшего школьного возраста.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.