Чернильная смерть - [19]

— Привет, Мегги! Как дела? — Фарид погладил куницу.

Двенадцать дней. Двенадцать дней он не давал о себе знать. Мегги поклялась не разговаривать с ним при встрече. Но сердиться на Фарида оказалось невозможно. Вид у него был по-прежнему понурый. Куда девался смех, прежде неотделимый от его лица, как яркие черные глаза? Он тоже улыбнулся, здороваясь с Мегги, но эта улыбка была лишь бледной тенью прежней.

— Я все время хотел пойти к тебе, но Орфей меня не отпускал!

Он говорил почти машинально. Его интересовал сейчас только ее отец. Перепел.

Фенолио тащил Мо за собой, подальше от позорного столба, подальше от солдат. Мегги поспешила за ними. Лошадь тревожно зафыркала, но Фарид успокоил ее. Сажерук научил его разговаривать с животными.

«Вот он идет совсем рядом — и так далеко», — думала Мегги.

— Ты что? — Фенолио все еще крепко держал Мо, словно боялся, что тот снова рванется к позорному столбу. — Хочешь, чтобы стража и тебя туда привязала? Не дождешься! Тебя они сразу проткнут копьем.

— Это же огненные эльфы! Они прожигают кожу насквозь! — Голос у Мо был хриплый от ярости.

— Спасибо, что объяснил! Как будто не я их придумал, этих тварей. Ничего, мальчик от этого не умрет. Наверное, это воришка, и больше я не желаю о нем слышать.

Мо высвободился и резко повернулся к старику спиной, словно опасаясь не сдержаться и ударить его. Он смотрел на стражников, их оружие, стены замка и позорный столб, как будто искал способа мгновенно уничтожить все это. «Не смотри на стражников, Мо!» — мысленно умоляла Мегги. Это было первое, чему научил ее здесь Фенолио: никогда не смотри прямо в лицо солдату, рыцарю, вельможе — никому из тех, кто в этом мире имеет право носить оружие.

— Волшебный Язык, хочешь, я сделаю так, что эльфы перестанут на него садиться? — встрял Фарид между Мо и Фенолио.

Пролаза зашипел на старика, как будто учуял в нем причину всего зла, творившегося в мире. А Фарид, не дожидаясь ответа, побежал к позорному столбу, где эльфы уже снова облепили полураздетого мальчишку Он щелкнул пальцами, и в воздух взметнулись искры. Они опускались на блестящие крылышки эльфов, больно обжигая их, так что крошечные кусаки с яростным жужжанием вспорхнули и роем полетели прочь. Один из стражников схватился за копье, но тут Фарид легким движением нарисовал на стене замка огненного василиска. Стражники оторопело уставились на пылающий герб своего господина, а Фарид отвесил им изящный поклон и неторопливой походкой двинулся обратно к Мо.

— Безрассудное ухарство, дружок! — неодобрительно сказал Фенолио, но Фарид не обратил на него внимания.

— Зачем ты пришел сюда, Волшебный Язык? — спросил он тихо. — Это опасно!

Но глаза у него блестели. Фарид любил опасные приключения и любил Мо за то, что тот сделался Перепелом.

— Тут есть несколько книг, на которые я хочу взглянуть.

— Книг? — Фарид посмотрел на него с таким недоумением, что Мо невольно улыбнулся.

— Да, книг. Особенных книг.

Мо поднял глаза к самой высокой башне замка. Мегги подробно описала ему, где находится мастерская Бальбулуса.

— Что поделывает Орфей? — Мо покосился в сторону стражи. Солдаты рылись в подводе мясника и, похоже, сами не знали, что они там ищут. — Он, я слышал, все богатеет и богатеет.

— Уж это точно! — Фарид тихонько погладил Мегги по спине.

В присутствии Мо он старался обходиться незаметными нежностями. Фарид очень уважал отцов. Но от Мо, конечно, не укрылось, как Мегги покраснела.

— Богатеть-то он богатеет, а для Сажерука так ничего и не написал. В голове у него одни клады и всякая невидаль, которую можно продать Зяблику: рогатые кабаны, золотые левретки, крылатые пауки, лиственные человечки…

— Крылатые пауки? Лиственные человечки? — Фенолио с ужасом посмотрел на Фарида, но тот не обращал на него внимания.

— Орфей хочет с тобой поговорить, — сказал он на ухо Мо, — о Белых Женщинах. Не отказывай ему! Пожалуйста! Может быть, то, что ты знаешь, и правда поможет ему вернуть Сажерука!

Мегги увидела сочувствие на лице Мо. Как и она сама, отец не верил, что Сажерука можно вернуть.

— Глупости, — сказал он, невольно потрогав место, куда попала пуля Мортолы. — Я ничего не знаю. Только то, что знают все.

Стражники пропустили мясника, и один из них глядел теперь в сторону Мо. На стене замка все еще пылал василиск, нарисованный Фаридом.

Мо повернулся спиной к солдатам.

— Слушай, — еле слышно сказал он Мегги, — я не должен был тебя сюда приводить. Пожалуйста, останься с Фаридом, пока я схожу в замок. Он проводит тебя к Роксане, а я приду прямо туда за тобой и Резой.

Фарид обнял Мегги за плечи.

— Конечно иди! Я за ней присмотрю.

Мегги сердито сбросила его руку. Ей неприятно было отпускать Мо одного, хотя в глубине души ужасно хотелось остаться с Фаридом. Она так по нему скучала.

— Присмотришь? Кто тебя просит за мной присматривать? — спросила она резче, чем сама хотела.

Какой дурой делаешься, когда влюбишься!

— В присмотре Мегги не нуждается, это правда. — Мо мягко вынул у нее из рук поводья. — Мне кажется.

— Она чаще присматривала за мной, чем я за ней. Я скоро вернусь, — сказал он дочери. — Обещаю. Маме ни слова ладно?