Чернила и кость - [8]

Каллум отвел глаза. А потом похлопал Джесса по плечу и сжал его так сильно, что чуть не сломал Джессу кости.

– Потому что это наша работа. Мы продаем книги тем, кто платит за привилегию их получить, и тебе лучше бы уяснить, что не наше дело, что случается с этими книгами потом. И все-таки ты молодец. Хорошо поработал сегодня. Из тебя выйдет отличный Брайтвелл.

Отец всегда серьезно относился к личным журналам, требуя, чтобы его дети записывали происшествия дня перед сном. Поэтому и сегодня, перед тем как ложиться в постель, Джесс взял ручку в руки. Немного подумав, он описал лизуна чернил и свои чувства при виде того, как тот сжевал редкую, прекрасную вещь. Папа всегда говорил, что эти записи нужны для будущего, чтобы не забывать родных, когда тех не станет… и он требовал, чтобы в заметках не было и слова о работе, ибо работа не относится к семье. Поэтому Джесс не стал описывать то, как бежал через весь город, доставляя книгу. Он только написал об извращенце и о том, как он чувствовал себя в тот момент, когда увидел съеденные страницы. Скорее всего, папа не будет рад и этим деталям повествования, однако никто не читал личные журналы. Даже брат не осмелился бы заглянуть в его записи.

Джесс плохо спал той ночью, его сны наводняли кровь, львы и перепачканные чернилами зубы, и он понимал, что ничего из того, что он сделал, нельзя было назвать хорошей работой.

Однако таков был мир, в котором он жил. В Лондоне, в две тысячи двадцать пятом году.

Записки

Изобретение, представленное ученым Иоганном Гутенбергом в 1455 году. По приказу верховного архивариуса, предназначено исключительно для Черных архивов и только для использования хранителями Библиотеки.

Одно можно сказать с уверенностью: само по себе основание Великой библиотеки, начиная с «Доктрины об отзеркаливании», вверяет знания всего человечества в руки скрывателей и полностью полагается на их работу, поэтому данную систему нельзя поддерживать вечно.

Я предлагаю чистейшего вида механическое решение. В прилагаемых чертежах представлено устройство, которое способно эффективно и в точности копировать тексты без необходимости вовлекать в дело скрывателей. Оно работает на основе простых вырезанных руками букв, рамы, на которой они размещаются, чернил и обыкновенной бумаги. С помощью такого метода мы сможем упразднить «Доктрину об отзеркаливании» и создать вместо нее быстрый и легкий способ репродуцировать наши книги.

Я создал готовую к использованию модель и копировал страницу, которую вы держите сейчас. Она первая в своем роде, и я верю, что это изобретение изменит будущее.

Tota est scientia[2].

Аннотация, написанная рукой верховного архивариуса.

К сожалению, господин Гутенберг стал жертвой этой немыслимой ереси. Он не понимает опасности того, что сам предлагает. Без постоянного и тщательного руководства Библиотеки данное устройство позволило бы без всякого контроля распространять не только знания, но и глупость. Представьте себе мир, в котором кто угодно и где угодно смог бы создавать и распространять свои собственные слова, какими бы невежественными или ошибочными они ни были! И мы уже много раз наблюдали опасный прогресс, который едва успевали пресечь, чтобы предотвратить хаос.

Подобное устройство, конечно же, должно быть уничтожено, а все подобные исследования запрещены. К сожалению, становится очевидным, что господину Гутенбергу нельзя доверять. Мы должны заставить его утихомириться и выбросить эту смертельно опасную ересь из головы.

Я понимаю, что Гутенберг станет для нас огромной потерей, однако мы не можем позволить себе дать слабину, если мы хотим, чтобы Библиотека выстояла против этой агрессивной болезни прогресса.

Глава первая

Наши дни

Знаком того, что тайник Джесса обнаружили, стал жесткий шлепок по голове. Он так увлекся чтением, что даже не услышал, как скрипят доски у него за спиной.

Он первым делом попытался защитить книгу, поэтому оборонительно согнулся над деликатными страницами, не разгибаясь даже, когда спрыгнул со своего кресла и освободил правую руку, чтобы достать нож… но это оказалось лишним.

– Братец, – удивился Джесс. И все же не убрал руку с оружия.

Брендан смеялся, но смех его звучал безрадостно.

– Так и знал, что найду тебя здесь, – сказал он. – Тебе нужно найти новые места, чтобы прятаться, Джесс. Кто знает, как долго еще папа не разнюхает конкретно об этом. Чем ты увлекся на этот раз? – Они повзрослели и теперь уже не выглядели одинаковыми. Прическа Брендана превратилась во всклокоченную копну волос, которая наполовину скрывала шрам, который он получил во время одного из забегов, однако оба брата были одного роста, поэтому их глаза оказались сейчас на одном уровне. Джесс сердито уставился в ответ.

– Inventio Fortunata[3]. Рассказ о монахе из Оксфорда, который побывал в Арктике и вернулся сотни лет назад. И папа не найдет этот тайник, пока ты ему об этом не расскажешь.

– Звучит скучно, – Брендан приподнял одну бровь. Этот трюк выходил только у Брендана, Джессу никогда не удавалось его повторить, так что Брендан постоянно его использовал – просто потому что знал, что это раздражает брата. – Так что убеди меня, что я не должен выдавать твой секрет. – Брендан уже в юном возрасте научился ремеслу заключения беспощадных сделок, как и их отец, и это вовсе не комплимент. Джесс сунул руку в карман и достал маленький подарок, который Брендан забрал с очевидным удовлетворением. – Договорились. – Он натренированным движением повертел монету в руке, как иллюзионист, позволив той прокатиться туда-обратно по костяшкам его пальцев.