Черниговское княжество X–XIII вв. - [33]

Сообщение о бегстве из Корачева в «Вятичи» более точно отражает действительное положение вещей, так как события конца 1146 — первой половины 1147 г. в Киевском своде представлены преимущественно данными двух летописцев, подробно описавших ход военных действий. Это летописец Святослава Ольговича и киевский летописец из лагеря Изяслава Мстиславича, также участвовавший в походе вплоть до Корачева. Последнему и принадлежит интересующее нас известие об этом городе[334].

Некоторое представление о границах территории «Вятичи» в конце XII в. дает сообщение Ипатьевской летописи о войне черниговских князей с коалицией киевского Рюрика Ростиславича и Всеволода Большое Гнездо в 1196 г. Когда Всеволод и смоленский Давыд Ростиславич «вятьскыѣ /вятичскыя — X./ городы поималѣ и пожьпгѣ», черниговский Ярослав Всеволодович вместе с Игорем Святославичем и другими князьями Черниговской земли «ста подъ лѣсы своими, засѣкъся от Всеволода и от Давыда и по рѣкамъ велѣ мосты подъсѣчи»[335]. Из этого видно, что территория «вятических городов» окаймлялась с юга и юго-запада линией лесов, и это позволяло успешно использовать засечную тактику обороны. Можно предполагать, что засеки Ярослава были близки к известной по письменным и археологическим данным[336] Большой Засечной черте XVI–XVII вв. Если допустить, что засеки черниговских князей находились в районе рек Неруссы и Кромы (то есть южнее Корачева, Спаша и Мценска), то такая линия обороны имела бы много уязвимых мест и была бы слишком растянута для успешной защиты от соединенных смоленских, суздальских и рязанских сил при угрозе вторжения и со стороны Киевской или Переяславской земель. Наиболее вероятно, что теми лесами, под которыми засеклись от Всеволода черниговские князья, была почти сплошная полоса лесов от Брянска до устья р. Нугри (севернее последней в настоящее время нет обширных лесов, но в XVII в. существовала Бобриковская засека), продолжавшаяся по правому берегу Оки Большим Белевским лесом (к северу от низовьев р. Зуши).

Таким образом, известия конца XII в. перекликаются с данными середины того же столетия, по которым «Вятичи» отделялись от Корачева «лесом». В сопоставлении с этими наблюдениями известие 1185 г. о Корачеве и «Вятичах» представляется неопределенным — Святослав Всеволодович ходил или в «Вятичи» или в «верхние земли» (последнее понятие очевидно более широкое). Во всяком случае, отнесение по этой статье Корачева к «Вятичам» противоречит всей сумме летописных данных XII в. о территории «Вятичи».

Итак, в известии 1147 г. о бегстве посадников Давыдовичей из «Вятичей» и занятии этой территории войсками Святослава Ольговича Домагощ указан в числе сопредельных «Вятичам» городов. Большинство их находилось близ западной границы «Вятичей», где действовали (в верховье Угры и по Болве) отряд Судимира Кучебича. Близ границы «Вятичей», на пути главных сил Святослава Ольговича, указан лишь Мценск (на р. Зуше). Естественно ожидать указания и на другие города у южной границы «Вятичей» (то есть по линии: Брянск — Корачев — Мценск) близкие к основному направлению похода Святослава Ольговича. Можно думать, что таким пунктом и был рядом с Мценском назван Домагощ.

Наиболее вероятным представляется нахождение Домагоща между Корачевым и Мценском, ибо между Брянском и Корачевом находились леса, а местность к востоку от Мценска не контролировалась Давыдовичами[337]. Учитывая то, что Корачевская волость, судя по степени залесненности окрестностей города в конце XIX в., распространялась преимущественно к югу и востоку от него, Домагощ следует искать ближе к Мценску, к Оке, севернее Спаша. Последний находился довольно далеко к югу от «Вятичей» по сравнению с Корачевым и Мценском.

Поиск в определенном таким образом районе привел к Домагощу Белевского уезда в выписи из книги 1613/14 г. М. Н. Бибикова и Д. Аврамова. Из нее явствует только, что Домагощ находился в Руцком стане, не более: «Написано в Белевском уезде, в Руцком стану, в Домагощи»[338].

В Белевских писцевых книгах 1628–1631 гг., изданных, как и цитированная выпись, Н. В. Елагиным, сохранилось описание рыбных ловель Спасо-Преображенского Белевского монастыря, позволяющее уточнить положение Домагоща. Описание ведется по правому берегу Оки вверх от Лихвинского рубежа к Мценскому. Правый берег низовья Зуши (мценский рубеж) входил в Погорельский стан Белевского уезда. Руцкий стан (юго-западная часть уезда) находился на левом берегу Оки. Именно здесь и указано: «Да ото Мценского рубежа на низ по реке по Оке, по другую сторону реки Оки, против села Городища Домогашевского — три озерка, да против деревни Бедринец — два озерка, да против деревни Михнев — три озерка Михьневские» и далее описание продолжается вниз по левому берегу Оки до Лихвинского рубежа[339]. Деревни Бедринцы и Михнево сохранили названия и находятся на левом берегу Оки в южной части Белевского района Тульской области, но название села Городище Домогашевское на картах XVIII–XX вв. не обнаружено.

Сложность локализации этого села заключается в том, что Руцкий стан, как выясняется при нанесении на карту его селений по данным Белевской писцовой книги 1628–1631 гг., разделялся на две части территорией Волховского уезда, выходящей нижним течением р. Нугри к Оке. Северной границей южной половины Руцкого стана и Волховского уезда было нижнее течение р. Березуй (левый приток Оки). На правом ее берегу и к югу от нее, вдоль Оки, находились в XVII в. деревни и села Руцкого стана, оказавшиеся в XIX в. в Волховском и Мценском уездах Орловской губернии: Востриково, Фетищево, Чегодаево, Макеевская, Азаровская и др.