Черниговское княжество X–XIII вв. - [14]

Совпадает и хронология событий. Оба похода приходятся на начало зимы. В первом случае во время похода произошла непредвиденная оттепель, а затем всю зиму шла борьба с половцами, пришедшими «Ростиславлею дорогою». Во втором случае указана дата завершения похода Ростислава Рюриковича — Рождество.

При всем сходстве событий имеются и различия в описании походов, но они допустимы в различных изложениях одного события.

Заметим, что в первом рассказе поход на Литву прервала неожиданная оттепель, во втором — Рюрика отозвал Святослав. Если в статье 6698 (1190) г. Рюрик обвиняет Святослава в небережении Русской земли, то в статье 6701 (1193) г. — Святослав Всеволодович обвиняет в том же Рюрика Ростиславича. Окончание статьи 6698 (1190) г. как бы полемизирует с предшествовавшим походу Ростислава Рюриковича обвинением, предъявленным Святославу. Именно Святослав Всеволодович и его сын Глеб защищают всю зиму Русь, а не Рюрик Ростиславич и его предприимчивый сын. Завершение статьи 6701 (1193) г. говорит весьма невнятно о совместном отражении половцев Святославом и Рюриком.

Лишь одно замечание во втором отрывке свидетельствует, на первый взгляд, довольно категорично против того, что оба рассказа описывают одно событие. Это — замечание второго известия о том, что Ростислав победил половцев «другое», т. е. вторично. Однако это слово находится в текстологически совпадающем с первым текстом отрывке и может рассматриваться как вставка сводчика. Некоторые текстологические совпадения изучаемых текстов при гиперкритическом подходе могут быть названы литературными штампами, но данный отрывок не может так расцениваться. Оба рассказа содержат слишком много фактических, вплоть до датировки, совпадений, чтобы можно было предполагать случайность текстуальных параллелей.

Трудно выявить взаимозависимость и время включения в так называемый свод 1198 г. каждого из рассматриваемых рассказов. Учитывая отдельные неясности и непоследовательность в изложении первого текста (например, захватив добычу, дружина Ростислава возвратилась «восвояси», т. е. в пределы Руси, но затем идет сообщение о сражении на Ивле, «реке половецкой», по свидетельству второго текста), можно предполагать, что для обоих известий использовался более точно повествующий о событиях протограф.

Дублирующие друг друга известия статей 6698 (1190) и 6701 (1193) гг. — факт, ставящий под сомнение вхождение одной из них в состав свода 1198 г., написанного близким к семье Рюрика Моисеем Выдубицким. Если можно допустить, что читатель конца XII — начала XIII в. не замечал хронологическую путаницу, дублирующие друг друга известия в статьях 60-х и 70-х гг. XII в., то составитель реально существовавшего свода 1198 г. не мог допустить хронологическую ошибку в описании событий пятилетней давности. Эта ошибка могла содержаться уже в киевском своде 1238 г., вопрос о котором был поставлен В. Т. Пашуто, но еще не решен нашими историками[126].

В данном историко-географическом исследовании анализ основных источников опирается на сплошное текстологическое сличение свидетельств Ипатьевской и Лаврентьевской летописей за XII в. В работе рассматриваются также сведения Новгородской I летописи, Летописца Переяславля Суздальского, Московского свода 1479 г., отдельные известия Типографской, Львовской, Никоновской и других летописей. Основным источниковедческим пособием для изучения летописных текстов служит капитальный труд А. Н. Насонова «История русского летописания XI — начала XVIII века». При анализе событий учитываются выводы и наблюдения фундаментального исследования Н. Г. Бережкова «Хронология русского летописания», в соответствии с которым приведена датировка. Некоторые данные для историко-географических наблюдений по Черниговской земле содержатся и во внелетописных письменных источниках — в киево-печерском Патерике, уставной грамоте Ростислава Мстиславича и некоторых других.

В качестве вспомогательных источников в работе использованы опубликованные актовые материалы XIV–XVII вв., данные посольских книг, писцовые документы, украинские летописи XVII в., Книга Большому Чертежу, а также картографические источники XVI–XIX вв., списки населенных мест XIX–XX вв. и другие данные.

В работе привлекаются и материалы лингвистических исследований, главным образом ономастические. К сожалению, число исследований по древнерусской ономастике невелико. Важнейшей для данной темы является монографическая работа С. Роспонда. Историко-географические примечания этого ученого довольно странны («Стародуб, город возле Чернигова», «Путивль — Киевская обл.», «Девягорск (1147) — Псковская обл.» — и т. п.)[127], но его исследование ценно тем, что охватывает лингвистическим анализом почти все древнерусские географические названия. Впрочем, этой работе присущ частый в ономастической литературе недостаток — данные берутся не из первоисточника, а из вторых рук (исследования историков, словари имен и т. п.). Например, справедливо не приняв этимологию Ю. С. Виноградского (Болдыж — от «болдыга» — каменная глыба), С. Роспонд относит это название к числу неясных. Однако Новгородская I летопись знает (под 6776 (1268) и 6778 (1270) гг.) братьев бояр Ратислава и Романа Болдыжевичей, и название Болдыжь следует отнести к «посессивам на — jb»