Черная перепелка - [8]

Сугробы? Об этом я как раз и не подумала. Тогда сугробов не было. Но дом точно остыл. Ведь его протапливали месяц назад…

И как хорошо, что я догадалась выключить все радиаторы.

Макс, мой дорогой Макс, да если бы я знала, чем все это закончится, разве открыла бы этот дом своими руками?

P.S. На ней было темно-зеленое платье и меховая шапочка».

6

Дверь ему открыл доктор Михаил Ильич Смушкин. Он был одет по-домашнему, в широкие спортивные штаны и растянутую футболку с красным солнцем на животе. Темные волосы его обрамляли круглое смугловатое лицо, стекла очков поблескивали в полумраке прихожей.

Поговаривали, что он знает великое множество тайн жителей Маркса. Венеролог, ему открывали душу и тело и женщины, и мужчины. Он знал, кто кого заразил и чем, кто кому изменил и когда. Пациенты ценили его за молчание, умение хранить тайны. Будь он болтуном, сплетником, его карьера в столь замкнутом пространстве, каким являлся маленький провинциальный городок, была бы закончена.

– Вы к Юле, предполагаю, – сказал Смушкин, пропуская Дождева в квартиру. – Сейчас я предупрежу ее.

Юля вышла к Дождеву в халате, сонная, растрепанная.

– Вы? – В глазах вспыхнула тревога. – Нашли? Неужели?

Конечно, она имела в виду тело бывшего мужа. Потому и испугалась.

– Я задам вам несколько вопросов?

– Да, конечно. Проходите, пожалуйста. – А в глазах вопрос, страх. – Прошу вас, не тяните. Вы нашли его?

– Нет. Но я хотел бы поговорить с вами о рыбалке. О той самой рыбалке, которая так напрягла вас в свое время, удивила. Не так ли?

– Ну да… Вот, садитесь, пожалуйста. Миша, поставь чайник, – бросила она небрежно, как разговаривают с прислугой, даже не взглянув на своего сожителя.

Смушкин ушел на кухню, судя по его виду, его не смутила бы ни одна просьба Тропининой. Вплоть до абсурдной.

Кажется, Михаил был влюблен в эту женщину.

– Скажите, Юлия Андреевна, он поехал на рыбалку со своей удочкой, спиннингом или?..

– Какой странный вопрос. – Она прикусила губу. – Вы это серьезно? Пришли ко мне, чтобы поговорить о какой-то там дурацкой рыбалке?

– Вы напрасно относитесь к этой теме легкомысленно. Дело в том, что порой люди совершают поступки, им несвойственные, и на это у них имеются свои причины. Итак – у Максима Тропинина есть снасти, рыболовные принадлежности?

– Нет!!! И никогда не было, я же вам говорила, он терпеть не мог рыбалку.

– Хорошо. Тогда следующий вопрос: как вы думаете, существует ли причина, мотив, по которой он не мог отказать человеку, а потому отправился с ним на рыбалку?

– Его друзья, я имею в виду ближний круг, наши коллеги по больнице, все знают о том, что Макс не любит рыбалку, а потому никогда его с собой не звали. Другое дело – пикники. Вот это он любит. У нас даже специальная корзина для пикника есть, ему подарили ее наши друзья. Очень дорогая вещь, стильная.

– Но какая разница, пикник или рыбалка? И то, и другое – все происходит на свежем воздухе, где-нибудь на берегу реки или на острове.

– Он считает, что люди, собравшиеся отдохнуть на природе, должны общаться друг с другом, разговаривать, петь, наслаждаться природой, солнцем, понимаете? А не стоять по пояс в воде в резиновых сапогах с удочкой, наблюдая за тем, клюет или не клюет.

– Быть может, его отношение к рыбалке было связано у него с каким-нибудь случаем из детства? Он ничего вам не рассказывал?

– Послушайте, Дождев, прекратите делать вид, что вы ищете моего мужа. Зачем вы задаете мне все эти бессмысленные вопросы о какой-то там рыбалке? Это же бред! Ну, поехал он с кем-то, может, на лодке, остался ночевать на острове…

– Он приехал с рыбой?

– Ну да… Поймал две маленькие щучки и так, по мелочи…

– Вам фамилия Закатов ни о чем не говорит?

– Что-то слышала… А кто это?

– А это и есть как раз тот человек, Андрей Закатов, с которым ваш бывший муж в августе этого года отправился на рыбалку, на острова.

– Ну и что? Какое отношение это имеет к тому, что Макс пропал месяц назад?

– Думаю, никакое. Просто для того, чтобы знать, где его искать, я должен знать о вашем муже больше, понимаете?

В гостиную вернулся Михаил Ильич с подносом в руках. Он поставил перед Дождевым чашку с кофе и сахарницу.

– Не буду мешать, – сказал он Юлии и ушел, вероятно, в спальню.

– А что Михаил Ильич думает по поводу исчезновения вашего бывшего мужа?

– Он шутит. Говорит, что его унесли инопланетяне. Хотя мне кажется, что все вокруг уверены, что его уже нет в живых. А Миша отшучивается, чтобы не травмировать меня. Вообще-то он хороший, терпит меня.

Дождев на мгновение отвлекся, разглядывая розовые ноздри Юлии. Вроде такое милое лицо, тонкие черты, а ноздри кажутся раздутыми, злыми.

Дождев подумал, что не смог бы жить с женщиной с такими ноздрями. Она бы раздражала его чрезвычайно. А так – стройная, с полной грудью, темные волосы, большие карие глаза.

– Значит, вы не были знакомы с Андреем Закатовым, так? И ваш муж не рассказывал вам о том, что он в середине августа сделал сложную операцию по удалению желчного пузыря известному предпринимателю Закатову?

– Да вы знаете, сколько он удалил этих желчных пузырей? У него кто только не оперировался, и московские чиновники, и газовики, начальство, из тех, что отдыхают на Волге, на своей турбазе… Знаю, что его много раз звали на разные там банкеты, рыбалку, опять же охоту… Но Макс не любил подобных мероприятий, и вообще он предпочитал проводить время среди своих друзей, он терялся среди чужих, ему было скучно и неловко. К тому же на всех этих пьянках, помимо мужиков, бывают, как правило, девушки легкого поведения, это я точно знаю. У нас в больнице санитарка работает, так вот, ее дочь моет полы как раз в санатории, где отдыхает так называемая элита. Вот уж она там насмотрелась на этих девиц!