Чёрная пантера с бирюзовыми глазами - [38]

– Даже немного больше. Тебе назвать точную цифру?

– Не обязательно, – помотала я головой. – А ты мне расскажешь?

– О чём?

– Обо всём! Как раньше жили? Что ты видел? В каких исторических событиях ты участвовал? А в крестовых походах ты бывал? А Вильгельма видел? А Колумба? А Иисуса? Он правда ходил по воде? А Моисей на самом деле раздвинул Красное море? А...

– Стоп-стоп-стоп! Боюсь, что с этими вопросами – не ко мне. Я почти нигде не бывал. И от сражений держался подальше. И от всяких прочих событий. Всё, что я видел – это лишь близлежащие окрестности нашего поместья. В отличие от моего отца, я никуда не ездил. У меня на руках было поместье, которым нужно было управлять и люди, о которых нужно было заботиться.

– И дети твоего отца, которых нужно было растить.

– Верно. Так что вряд ли я могу рассказать много интересного. Хотя с Колумбом я встречался. Ты знала, что он был блондином?

– Правда? Испанец?

– Вообще-то, итальянец. Генуэзец. Мы с ним неплохо пообщались. Мне было интересно узнать об открытых им новых землях. Я уже давно начал задумываться о переезде. Наша семья разрасталась, в основном за счёт папашиных детей, и мы начали привлекать слишком много внимания. А в то время как раз пышным цветом расцвела охота на ведьм. Не хотелось попасть под горячую руку инквизиции. Пришлось чуть ли не в подполье уйти – мы не выезжали за пределы нашего поместья, опасаясь провокаций. Особенно мы волновались за всё ещё смертный молодняк. Так что я оплатил постройку нескольких кораблей, нанял команду, загрузил корабли припасами, собрал практически всю семью, и мы эмигрировали в Америку.

– Ну, вот, а говоришь – рассказывать не о чём! Это же всё безумно интересно! Трудно было?

– Да не особо. В отличие от первых человеческих переселенцев, многие из которых умирали просто от голода, холода и болезней, мы были гарантированно от всего этого защищены.

– Болезни и холод – понятно. А голод? Мы же едим намного больше, чем люди, так что прокормиться, наверное, было сложнее? Или я снова глупость говорю?

– Рэнди, ну ты сама подумай, – бегущий впереди нас Адам не выдержал, и присоединился к разговору. – Человек будет полдня бродить по лесу с ружьём, чтобы в итоге принести домой пару кроликов. Мы можем сбегать в лес на полчасика, и принести парочку оленей. Есть разница?

– Или представь, как человек весь день рубит вековое дерево, – подхватил ещё один оборотень, мне не знакомый. – Потом два дня подкапывает его корни, потом ещё полдня вытягивает из земли пень, это при условии, что у него есть воловья упряжка. Как ты думаешь, как быстро он сможет раскорчевать под посевы поле, достаточно большое, чтобы прокормить семью? А мы эти деревья просто выдёргивали.

– Вы тоже там были?

– Да, были. Нам, конечно, не по три тысячи лет, как некоторым, но переезд в Америку многие из нас застали.

– Три тысячи лет! – эта цифра как-то незаметно перестала меня пугать и начала зачаровывать. – Гейб, ты хоть понимаешь, какой ты уникальный?

– Эй, мне, на минуточку, тоже три тысячи! – раздался притворно-негодующий голос Ричарда. – Не такой уж он и уникальный.

– Но Гейб всё же старше! Так что ты в пролёте, «малыш Уолси», – и я показала ему в спину язык.

Я вдруг осознала, что чувствую себя в этой компании легко и непринуждённо, словно меня окружали родные братья. И когда я успела НАСТОЛЬКО влиться в эту семью?

– Эй, я всё видел! – воскликнул Ричард. Я опешила.

– Он правда нас видит? – зашептала я в ухо Гейба. Я ведь точно знала, что в тот момент мы находились у Ричарда за спиной.

– Он просто догадался, – успокоил меня Гейб.

– Колись, ты мне рожу скорчила или средний палец показала? – насмешливо поинтересовался Ричард, не оборачиваясь.

– Язык показала, – честно ответила я.

Ричард расхохотался. Остальные подхватили. Настроение у всех было явно приподнятое, словно бы мы не на боевую операцию шли, ладно, бежали, а… ну, не знаю… на рыбалку что ли. Но мне это нравилось. И я заулыбалась вместе со всеми.

Просто поразительно, как же быстро у меня изменилось настроение. Мне хотелось, чтобы этот наш поход длился долго-долго, настолько мне нравилось находиться среди этих славных ребят, в объятиях Гейба, в его сильных руках… Что? В его руках? Он что, всё это время так меня и несёт? А я преспокойненько на нём еду? И даже не замечаю этого? А остальные?

Я расцепила руки, которыми всё это время обнимала Гейба за шею, и смущённо зашептала:

– Гейб, я могу сама идти, меня уже не обязательно нести.

Вопросительно поднятая бровь.

– Тебе неудобно?

– Нууу… – как бы ему объяснить. – Физически-то мне очень даже удобно, спасибо.

– А в чём проблема?

– Мне неудобно, что ты меня несёшь, хотя я могу идти сама. – И, практически уткнувшись ему в ухо, едва слышно уточнила. – Перед остальными неудобно!

– Не выдумывай ерунды, детка! – раздался голос Ричарда. – Пусть несёт, если хочет, не обращай на нас внимания.

Ё-моё, он минимум в шестидесяти футах (* около 18 м) от нас, а я шептала настолько тихо, что сама едва себя слышала. Здесь вообще можно хоть что-то сохранить в секрете?

– Видишь, Миранда, никто не возражает. Да и мне лучше, когда ты у меня на руках, чем когда болтаешься где-то сбоку. И разговаривать удобнее.