Чёрная пантера с бирюзовыми глазами - [22]

– Придётся поднять все наши записи о рождениях. Но это не так уж и сложно – они же внесены в компьютер. Можно будет просто составить специальную программу… Сколько тебе лет, Рэнди? Ты, похоже, ещё не совсем взрослая – не думаю, что тебе больше пятидесяти, верно?

Я была права – тут время воспринимали иначе. В понимании Томаса пятьдесят лет – это фактически детский возраст. Я покачала головой и честно ответила:

– Мне двадцать четыре.

У Томаса натурально отвалилась челюсть. Он смотрел на меня, явно сбитый с толку.

– Не парься, Томас. Она не такая, как мы, – встряла Вэнди.

– Да ладно! Вы меня разыгрываете! Ты выглядишь слишком взрослой для двадцати четырёх.

– Ну, с моей точки зрения, я выгляжу слишком юной для двадцати четырёх. Всё зависит от этой самой точки зрения.

– Но ты не человек! Ты холодная, как и мы! – он схватил меня за руку, чтобы подтвердить свои слова, но застыл, явно обнаружив что-то, расходящееся с его теорией. – Ты… ты твёрдая. Как Гейб. Ты не можешь быть такой, ты ещё слишком молода для перерождения!

– Я переродилась десять лет назад.

– В четырнадцать?! – он перевёл взгляд на Вэнди и прошептал: – Это не возможно…

Поняв, о чём он подумал, я пояснила:

– Я тогда выглядела гораздо старше, чем Вэнди. Почти так же как выгляжу сейчас. Ну, чуть моложе. Ты ведь видел человеческих девочек-подростков? Если ты ходил в школу, то должен был их видеть.

– Но они же люди! Мы другие! И ты другая. Ты не могла быть такой, как они.

– Но я была. Точно такой же, как они. Я была человеком.

– Как – человеком?

– Да вот так! До четырнадцати лет я и не подозревала, что «другая». А десять лет назад вдруг изменилась.

– Я тебе сейчас что-то покажу! – Вэнди тоже соскочила с кровати и рванула в ванную, откуда быстро выскочила, размахивая моей рубашкой. Расправив её перед Томасом, она продемонстрировала ему кровь, залившую всю левую сторону, а так же пять дыр, чьё расположение не оставляло сомнений в их происхождении.

– Вот, видишь! Прошлой ночью дядя Гейб всадил ей в плечо свои когти на всю глубину!

– Это произошло случайно, – вставила я.

– Не важно. Главное – сам факт. Ты можешь представить себе эти раны? Так вот, через десять минут от них и следа не осталось!

– Да ладно! Так быстро?

– А я что говорю?! Она – другая. Дядя Филипп сказал, что как-то получил подобную рану, так она у него больше получаса затягивалась.

– Я этого не помню, – пробормотала я. Неужели я их в этом превосхожу? Мы говорили в своё время с Вэнди про исцеление, но без уточнений скорости заживления. Просто «очень быстро» и всё. Но оказалось, что разница всё же была. Но зато оборотни определённо были сильнее и крепче – вон как легко когти пантеры пробили мою практически неуязвимую кожу.

– Ты в тот момент… отдыхала, – Вэнди явно не забыла мои постоянные гордые заявления, что это был совсем не обморок. – Поэтому и не слышала.

– Так, у меня сейчас мозги закипят, – Томас схватился за голову и затряс ею. – Я уже вообще ничего не понимаю.

– Думаю, в итоге мы во всём разберёмся, – раздался низкий бархатный голос от двери. Там, прислонившись к дверному косяку стоял тот, кого я хотела увидеть больше всего. Волосы, ещё влажные после душа, зачёсаны назад, но несколько непокорных прядей упали на лоб, могучие руки сложены на груди, увы, в данный момент обтянутой тёмно-синей футболкой. Я так и замерла, с улыбкой любуясь моим красавцем. Не сводя с меня своих невероятных глаз, он оттолкнулся от косяка и приблизился ко мне.

Его пальцы легонько прошлись по моему плечу, глаза на секунду опустились туда же, а потом вновь словно бы заглянули мне в душу. Другая рука легла на мою щёку, обхватив при этом пол-лица, такой она была большой. Я не сдержалась, и потёрлась об неё, как котёнок.

– Прости меня, моя девочка. Я действительно не хотел причинить тебе боль.

– Я знаю. Это вышло случайно. Ничего страшного, я в порядке.

– Как спалось на новом месте?

– Замечательно. У тебя такой красивый дом!

– Дядя Гейб, а когда ты расскажешь нам про маму и папу? Есть какие-то известия?

Словно вдруг вспомнив, что мы тут не одни, Гейб опустил руку с моей щеки, заставив меня испытать острое чувство потери. Я ведь тоже забыла про Вэнди и Томаса.

Присев перед девочкой на корточки, Гейб сжал в ладонях обе её ладошки, которые совсем в них потерялись.

– Гвенни, малышка, сейчас мы пытаемся вычислить, что за люди схватили твоих родителей. Пока безрезультатно, но мы не оставляем попыток. Давай, вы сначала позавтракаете, а потом всё обсудим, хорошо? Я расскажу тебе всё, что мне известно, обещаю. Я оставил твоему папе сообщение, что ты вернулась. Но у него сейчас телефон отключён. Поэтому неизвестно, когда он ответит. Может, завтра, а может, через минуту, но ответит. А пока – нам нужны силы, верно? А для этого нужно подкрепиться.

Меня не оставляло ощущение, что Гейб разговаривает с совсем маленьким ребёнком. Всё же у нас совсем разные представления о пятнадцатилетней девочке. Ладно, это всё мелочи, думаю, постепенно и я такой стану, если проживу достаточно долго.

Вэнди согласно кивнула и, забрав у меня свою одежду, удалилась, видимо, в свою комнату. Томас, всё это время наблюдал за нами, стоя в той же позе, что и Гейб перед этим, привалившись к косяку и сложив руки на груди. Нетрудно догадаться, кому он подражает. И это нормально. Ведь судя по всему, Гейб – единственный отец, которого он знает.