Черная Пантера. Кто он? - [14]
Генерал направился к массивным дверям. Росс внимательно следил за ним глазами.
– Вы меня переубедили, мистер Росс. В этом конфликте обычные военные силы бесполезны. Это задача для специальных отрядов. Самых что ни на есть специальных…
И Матиган вышел.
– Он – настоящая заноза в заднице, не так ли? – вздохнула Рис.
Глава 4
В сумерках на заднем дворе королевского дворца в Ваканде начала собираться толпа. О том, что вскоре квинджет Т’Чаллы приземлится на родине, никто не объявлял, но каким-то образом слухи уже распространились по всей вакандийской столице.
Увидев из иллюминатора тысячи радостных людей, ожидавших его приземления, Т’Чалла покачал головой. Квинджет мягко опустился на землю, и собравшиеся вакандийцы дружным ревом приветствовали его – им хотелось увидеть, как молодой правитель возвращается из своей первой успешной поездки за границу в роли короля.
– Как они узнали? – полушутливо нахмурившись, спросил Т’Чалла на хауса, родном языке «Дора Милаж». Накия, сидевшая в той же кабине, старалась сделать вид, что она ни при чем.
– Они просто скучали по вас, Бесценный, – девушка не смогла скрыть искорку в глазах.
Она открыла крышку люка и выглянула наружу. Окойе и Накия уже переоделись в традиционное легкое обмундирование бойцов «Дора Милаж», вооружились короткими мечами, а на спину повесили длинные винтовки. Окойе не сняла полюбившиеся ей красные солнцезащитные очки, которые она позаимствовала у одного из работников посольства.
Они продолжали говорить на хауса, зная, что в противном случае пилот подслушал бы, что они обсуждают.
– Долгие годы Черная Пантера не покидал границ своего королевства, да еще и так… громко. Думаю, они просто волновались за вас, – продолжала Накия.
– Как и мы, Бесценный, – впервые с момента приземления заговорила Окойе. – Ввязываться в драку на чужой земле – возможно, не лучшая идея для короля Ваканды, как и приказ телохранителям защищать кого-то еще, кроме его королевского величества.
– Ты правда думаешь, что мне угрожала опасность? – Т’Чалла откинулся в кресле и нахмурился. – Неужели ты хоть на секунду могла предположить, что мне в этой ситуации была нужна помощь?
Женщины переглянулись.
– Нет, Бесценный, – тихо ответила Окойе.
– Нет, мне не нужна была помощь. Я дал вам самое важное задание – убедиться, что Уоллманы, которых почтила присутствием сама Богиня Пантера, не пострадали. Вы подвергаете сомнению мое решение?
Накия уже открыла рот, чтобы ответить, но заметила взгляд Окойе и осеклась.
– Разумеется, нет, Бесценный, – ответила за нее Окойе.
Т’Чалла скинул пиджак и вышел из корабля навстречу восторженным крикам.
– В следующий раз, Накия, когда мы не будем знать о местонахождении короля, ты, может быть, подумаешь о последствиях, особенно учитывая, как американцы отреагировали на его помощь, – тихо проворчала Окойе, пока они выходили из квинджета вслед за королем, махавшим толпе.
– Наш народ короля обожает, – прошептала в ответ Накия, параллельно оглядывая толпу, чтобы убедиться, что опасности нет. – Особенно после визита в Америку, раздираемую изнутри противоречиями. Я решила, что надо будет ему об этом напомнить. А ты, кажется, злишься вовсе не поэтому.
– Поговорим позже, – прошипела Окойе.
Вакандийские подданные ревели от восторга, пока Т’Чалла пробирался сквозь толпу. Детям он шептал благословения, кладя ладонь на головы тем, кто вставал на колени, а с теми, кто пытался пролезть вперед и дотронуться до него или костюма, здоровался за руку.
– Пантера! Пантера! – скандировала толпа по-вакандийски.
Когда Т’Чалла проходил через дворцовый сад, ему навстречу выбежала маленькая девочка с букетом цветов. «Дора Милаж» обменялись озабоченными взглядами, но король только отмахнулся.
– Ты сама их собирала, дитя мое? – спросил Т’Чалла, взяв в руки и осмотрев букет африканских фиалок. – Они просто чудесны.
– Спасибо, Пантера, – прошептала девочка, не решаясь поднять взор.
Т’Чалла наклонился, взял девочку за подбородок и запрокинул голову так, что они встретились глазами:
– Я не бог, малышка. Я просто человек, такой же, как любой другой, который может говорить с Богиней Пантерой. Я дышу, плачу, сплю – совсем как ты.
Однако страх в глазах девочки не исчез, и она, спотыкаясь, произнесла:
– Да, Пантера.
Т’Чалла вздохнул, отпустил девочку и махнул рукой ее родителям, ждавшим поодаль.
– Она до конца жизни будет вспоминать день, когда ее благословил сам Пантера, и всем будет рассказывать о нем, – прошептала Накия на ухо королю и вместе с Окойе последовала вслед за правителем во внутренние покои, прочь от толпы.
У двери королевской спальни, рядом с огромной эбонитовой тотемной статуей пантеры, которая традиционно обозначала вход в личное пространство короля, стояли на страже две женщины в струящихся рубашках кенте. Старшая из них уверенно, но со сдержанной грацией приблизилась к Т’Чалле. Ее длинные седые волосы развевались от порывов легкого ветерка. Коротко подстриженные волосы второй, более молодой, женщины были уложены и украшены небольшой серебряной тиарой. Она приблизилась к Т’Чалле с той же уверенностью, но при этом с порывистостью и воинственностью, присущими неопытной юности.
