Черная маска. Избранные рассказы о Раффлсе - [24]

– Я так хотел, чтобы ты пришёл, – прошептал он. – Это самый изощрённый вид мести, который я когда-либо знал, ещё бы минута и всё. Я ждал смерти двенадцать часов, следя за неумолимым движением стрелки по циферблату! Простое электрическое соединение. И только часовая стрелка… О Господи!

Мы разрезали последний ремень. Раффлс не мог стоять. Мы помогли ему дойти до дивана, благо комната была полностью меблирована, попутно я просил его поберечь силы и не говорить ничего, в это время наш одноглазый помощник направился к двери, но Раффлс по-итальянски велел ему вернуться.

– Он хочет принести мне чего-нибудь выпить, но это подождёт, – пояснил Раффлс уже окрепшим голосом. – Я получу большее удовольствие от выпивки после того, как я расскажу, что здесь произошло. Банни, встань у двери и не дай ему уйти. Он неплохой малый и я рад, что смог обменяться с ним парой фраз, прежде чем они лишили меня такой возможности. Я обещал, что помогу ему устроиться в жизни, что я и намерен осуществить, но всё же пока я не хочу терять его из вида.

– Если ты сговорился с ним ещё прошлой ночью, – удивлённо начал я, – почему он не пришёл раньше одиннадцати утра?

– Ах, я знал, что он всё отложит на последний момент, хотя не думал, что настолько в обрез. Но всё хорошо, что хорошо кончается, и я чувствую себя уже лучше. Конечно, шея у меня болит, но это пройдёт… кстати, что ты об этом думаешь?

Он указал на чёрную ткань с бронзовыми пятнами крови. Она лежала на полу, и когда он протянул руку, я подал её ему.

– Та самая, которой я заткнул рот Корбуччи, – поведал Раффлс, слабо улыбаясь. – Да, у этого старого графа было всё же что-то от художника!

– Так всё-таки, как ты попал в их лапы? – спросил я торопливо, потому что мне столь же хотелось узнать об этом, сколь ему хотелось рассказать, но, в отличие от него, я мог бы и подождать, пока мы не доберёмся до дома.

– Да, я хочу рассказать тебе об этом как можно скорее, – признался Раффлс, – и в то же время мне трудно говорить. Я проследил за нашим другом с бархатными глазами до этого самого места. Когда он вошёл, я хорошенько рассмотрел дом и хотел было уйти, но, чёрт возьми, он оставил входную дверь открытой! Кто может пройти мимо такой возможности? Я приоткрыл дверь и едва поставил одну ногу на ковёр, меня треснули по голове так, как, надеюсь, не ударят больше никогда. Когда я пришёл в себя, они уже подтягивали меня за связанные руки к верхнему кольцу и сам старик Корбуччи был там, отвешивая мне поклоны, и вот чего я не понимаю так это… как ОН тут оказался.

– Я знаю как, – сказал я и кратко поведал о том, как граф появился на нашей улице. – Более того, – продолжил я, – Когда он последовал за тобой, я решил было проследить за ним, но на Эрлз-Корт Роуд мне сказали, что он сел в кэб, очевидно, планируя опередить вас, пока ты шёл за его человеком, затем оставить дверь приоткрытой как приманку и схватить тебя.

– Вот как, – ответил Раффлс, – он пошёл бы на всё, чтобы схватить меня. Ты только подумай, он специально приехал из Неаполя, взял с собой этот кляп и всё прочее, стальные кольца были привинчены к стене заранее, да и сам дом был арендован с одной лишь целью! Он намеревался поймать меня и заставить меня мучиться так, как его мучил я, а затем убить меня – эту часть, по его словам, он усовершенствовал. Он говорил мне об этом в три утра, сидя на этом самом диване и раскуривая самую отвратительную сигару, которую я когда-либо нюхал. Корбуччи пролежал тогда двадцать четыре часа, прежде чем его нашли, и он сказал, что в моем случае оставит мне лишь половину того, потому что якобы не хочет, чтобы я потерял сознание от изнеможения, когда револьвер сработает. Но тут он, полагаю, соврал – если бы он мог заставить стрелку дважды обежать циферблат перед выстрелом, он бы это сделал. Объяснив о механизме всё, он поведал, что придумал его, когда был связан в своём доме, затем он спросил, помню ли я об его угрозах насчёт мести Карморры. Я помнил немного из того, что он говорил, тогда Корбуччи по доброте душевной поведал мне всё об этой организации и её членах. Я мог бы прославиться на всю Европу, выставив напоказ их кухню, если бы не моё разительное сходство с этим инфернальным преступником Раффлсом. Как ты думаешь, Банни, узнают они меня в Скотланд-Ярде спустя столько лет? Я всерьёз подумываю рискнуть!

Я воздержался от умозаключений. Как я мог думать об этом сейчас? Всё, о чём я беспокоился – это состояние моего друга Раффлса. Его пытали всю ночь и ещё половину дня, и всё же он мог спокойно сидеть и говорить, как только мы развязали его. До его смерти оставалась лишь минута, но он всё равно был полон жизни. Измученный и потерпевший поражение, он улыбался окровавленными губами так, словно это произошло не с ним. А я-то был уверен, что хорошо его знаю! Но он удивлял меня снова и снова.

– Но что случилось с этими мерзавцами? – вырвалось у меня, и моё негодование было не только направлено на них за их жестокость, но и на их жертву за его флегматическое отношение к ним. Трудно было поверить, что передо мной и вправду Раффлс.

– О, – воскликнул он, – им нужно было немедленно вернуться в Италию. А сейчас они должны бы быть уже на полпути к месту назначения. Но у меня есть интересная история для тебя, старина. Этот старый грешник Корбуччи поделился со мной информацией, что он сам не босс в Карморре, но один из capi paranze, верхушки организации. А тот Джонни с мягким взглядом – giovano onorato, один из подающих надежды. Этот паренёк тоже был в Каморре, но я пообещал защитить его от них. И, как я уже говорил, половина шарманщиков Лондона получила секретные инструкции найти меня. А вот наш помощник производит шербет на Шаффрон-Хилл, где он и проживает.