Чёрная маркиза - [2]

Так что мальчишка побесится-побесится и вернётся к нему на корабль.

Ему просто нравилось беситься, вот и всё.

Грир неожиданно задумался над тем, какая подоплёка кроется под неистовым желанием Морана уйти от него. Ну да, в первую их ночь он взял его силой и хитростью, опоив и связав. Но ведь после этой первой бешеной ночи были и другие, когда мальчишка приходил к нему сам. Сам!

Грир мотнул головой и насмешливо осведомился:

— Чем ты недоволен, Моран?

Парень стремительно повернулся к нему, как готовая к броску кобра. Синие глаза его пылали.

— Я тебе не раб! Я свободен и желаю уйти!

— Желай на здоровье, — с ленивой издёвкой протянул Грир, неторопливо отпивая глоток рома из своей кружки. — Но никто здесь не возьмёт тебя канониром. Разве что… — он выдержал долгую паузу, — шлюхой в этот кабак.

Раздался новый взрыв громового хохота, и сам капитан «Разящего», не выдержав, тоже торжествующе рассмеялся. Но смех его оборвался, как и шум вокруг, едва Грир почувствовал у горла ледяное острие кинжала.

Мальчишка и вправду был быстрым, как змея, подумал Грир со странной гордостью.

Глядя в его сузившиеся синие глаза, ставшие сейчас почти чёрными, он медленно проговорил:

— Ну давай, Моран, сильнее, чего ты ждёшь?

Сильнее! Вот что хрипел мальчишка прошлой ночью, выгибаясь под ним. И по тому, как дрогнуло что-то в глазах Морана, Грир понял, что и тот это вспомнил.

— Мне нужен канонир, — прозвенел вдруг над их головами ясный женский голос.

Наступила мёртвая тишина. И в этой тишине Моран медленно отнял клинок от шеи Грира, зачарованно глядя вверх, на лестницу, ведущую в комнаты над трактиром.

На ступеньках этой лестницы стояла молодая женщина в вишнёвом, расшитом золотом атласном платье, вскинув черноволосую голову так, словно её венчала невидимая корона. Золотисто-смуглая кожа её сияла в свете ламп, сияли и огромные глаза цвета дымчатого топаза.

Оглядев всех присутствующих, окаменевших, как в последней мизансцене спектакля, она не спеша начала спускаться по ступенькам, постукивая каблучками.

— Маркиза! — испуганно и восторженно выдохнул кто-то рядом с Мораном.

— Чёрная Маркиза! Ведьма! — подхватили и другие.

Жаклин Делорм снова брезгливо скривила губы, теперь уже в открытую. Она не могла спокойно смотреть на то, как лихие корсары при виде этой никчемной развратной кошки превращались в раскисших на солнце медуз.

Под гул возбуждённых голосов маркиза Летиция Ламберт невозмутимо прошла среди поспешно расступавшихся гуляк и остановилась прямо перед Гриром, возле которого в оцепенении замер Моран.

Следом за ней, не отставая ни на шаг, шёл парень лет двадцати трёх, высокий, русоволосый и ладный. Его правая ладонь лежала на рукояти пистолета за поясом, прищуренные зелёные глаза зорко следили за всем вокруг, но на губах играла беспечная ухмылка.

Грир прекрасно знал, что и в разгаре боя, и в разгаре развесёлой попойки, и с петлёй палача на шее этот чертяка Дидье будет так же бесшабашно улыбаться.

«И с такой же улыбкой умрёт за свою Маркизу», — горько подумала Жаклин. Сердце её больно сжалось.

Грир неторопливо стёр батистовым платком струйку крови с шеи, куда только что упиралось острие ножа Морана, и так же неторопливо поднял густые брови:

— Ты собираешься лишить меня канонира, Маркиза? Это несправедливо.

Их глаза встретились — её, глубокие, светлые и ласковые, как тихое озеро, и его, тёмные и грозные, как ночь перед штормом.

— Я заплачу за него выкуп, Грир, — напевно проговорила Тиш, таинственно улыбаясь уголками ярких губ. — Но сначала…

Повернувшись, она мягко взяла онемевшего Морана за подбородок:

— Ты в самом деле хочешь уйти от него, мальчик?

Теперь в её топазовые глаза впился отчаянный синий взгляд Морана.

— Да! — сглотнув, сипло отозвался он и вывернулся из её пальцев, настороженно отпрянув в сторону. — Да, хочу!

Она ещё несколько мгновений смотрела в его полные мольбы и злобы глаза, сверкавшие из-под прядей спутанных тёмных волос, а потом кивнула и вновь обернулась к Гриру:

— Ну что же… Какой выкуп ты хочешь за своего канонира, Грир-Убийца?

— Может быть, тебя, Маркиза? — растягивая слова, осведомился Грир и хищно усмехнулся.

Жаклин начала решительно проталкиваться вперёд. Она должна была наконец обратить на себя внимание Грира. О, мужчины! Почему все они думают не головой, а тем, что ниже пояса?!

Опустив длинные ресницы, Тиш с улыбкой качнула головой:

— Я покажу тебе то, что по-настоящему ценно.

И в её смуглых пальцах, как по мановению ока, возник камень, равного которому ещё не видели здесь — бриллиант величиной с голубиное яйцо, остро просиявший всеми своими гранями.

Раздался общий восторженный и изумлённый стон. А Грир, отбросив свою напускную ленцу, молнией вскочил с места и, упёршись кулаками в стол, свирепо прорычал:

— Ты обезумела, женщина?! Ты собираешься отдать за этого сопляка алмаз, который стоит дороже десятка галеонов с полным вооружением?!

— Да, — всё с той же загадочной улыбкой подтвердила Тиш.

— Ты показываешь его всем, — Грир зловеще понизил голос, — всем бродягам в этой вонючей дыре, в то время, как тебя защищает всего лишь один такой же молокосос?!

— Да, — серьёзно кивнула Маркиза, а Дидье искренне и заразительно расхохотался, блеснув глазами.