Черная Луна - [15]

— Мы готовы принять решение, — ответил Смотритель, обменявшись взглядом с Консулом. — Трикстер, тебе слово.

— У нас всего семь дней. Время работает против нас. Если Лилит пришла в этот мир, она уже опередила нас на несколько ходов. — Сильвестр потер висок, поморщился. — А если это не она? А если она не реальность, а лишь химера, призрак, оживший в вашем сознании? Подумайте о цене ошибки! Кто остановит силы Хагалас, которые вы хотите обрушить на страну, чтобы остановить Лилит? Вы готовы принести магическую жертву, разрушив то, что сделало возможным появление новой Лилит. Но где гарантия, что вашими душами не овладела гордыня, а руками не водит Зло? Прислушайтесь к себе! Иначе вы — Стража Порога — сами распахнете врата в Нижний мир.

Навигатор, закрыв глаза, стал медленно разглаживать морщины на сухом, орлином лице. Пальцы касались темной пергаментной кожи, чутко вздрагивали, рисуя волнистые линии от острых скул к глубоким вискам. Смотритель сцепил сильные пальцы и склонил голову, как католик на молитве. Консул через плечо Навигатора, не отрываясь, смотрел на огонь к камине.

Сильвестр переводил взгляд с тех, кому предстояло принять решение. Их всего трое, а решение способно круто изменить судьбу страны. Нет, оно не смогло бы сделать мир лучше, это обещают только прожженные циники и авантюристы. Количество добра и зла в мире всегда поровну. Мир не меняется ни к лучшему, ни к худшему — он только становится другим. Это отлично знали те, владел Arc Rexi — Искусством Королей — Священной наукой Власти, алхимией Истории. У Ордена вполне доставало могущества и знаний, чтобы необратимо изменить мир. Но он еще ни разу напрямую не вмешивался в ход событий, предпочитая незаметно направлять их в заранее приготовленные русла. Возможно, момент настал. В новом, изменившемся мире не будет места для Лилит. Но в мире, в котором воцарится Лилит, не будет ничего человеческого. Это будет тот самый Конец Света, который ждут, не веруя и не веря в него.

«Можно созвать Большой Капитул Ордена. Пусть решение примут все, — Сильвестр отчаянно ухватился за возможность отсрочить неизбежное. Он посмотрел на этих трех, все еще молчащих, и подивился их мужеству. Эта мысль обязательно должна была прийти к ним в голову первой, но никто не высказал ее вслух. — Они правы, — оборвал он себя. — Слишком поздно!»

— Время. — Навигатор мягко хлопнул ладонью по столу.

Консул очнулся, взгляд сразу же сделался жестким.

— Я принял решение, — твердо сказал он. Смотритель молча кивнул.

— Нас трое. Согласно правилам проходит предложение, за которое проголосовали единогласно. — Навигатор перевел взгляд на Сильвестра. — Ты подтвердишь, что решение принято без давления, после того, как мы заглянули внутрь себя. Консул, бумагу.

Консул достал из своей папки три листка, каждый взял по одному. Сильвестр отметил, что перед тем как писать ручки на несколько секунд замерли над бумагой, потом вывели короткие строчки.

Все трое, обменявшись взглядами, разом положили ручки и, перевернув листки, придвинули их к Сильвестру.

— Прочти, — сказал Навигатор, откинувшись в кресле.

Сильвестр перевернул листки. На всех разными почерками было написано одно и то же.

Сильвестр сглотнул ком в горле и отчетливо прочитал вслух:

— Дикая Охота.

Проконтролировав разъезд гостей, Сильвестр вернулся в комнату совещаний. Там все еще витал острый запах горелой бумаги. Навигатор, присев у камина, ворошил кочергой угли. По давно установленной традиции все записи, сделанные в ходе заседания, по его окончании немедленно предавались огню.

— Что ты думаешь о нашем решении? — спросил Навигатор; не обернувшись на звук шагов Сильвестра.

— Оно принято, — коротко ответил Сильвестр, остановившись в двух шагах от камина.

— И все же? — Навигатор повернул к нему лицо, рассвеченное огненными бликами.

— Это меньшее из зол. Эрнстфаль мог стать катастрофой.

Навигатор кивнул и отвернулся к огню. Они поняли друг друга без слов. «Эрнстфаль» — игра без правил. Неделя — слишком мало, чтобы изменить мир. Но большевикам хватило десяти дней, чтобы потрясти его основы. Разрыв всех договоренностей — явных и тайных, ниспровержение авторитетов, по необходимости поднятых над толпой, отмена законов, существование которых обусловлено лишь желанием сохранить статус-кво в обществе, вброс в массовое сознание информации, долго и намеренно скрываемой ради сохранности привычных догм, развенчание кумиров, развеяние мифов и обязательное сотворение новых, золото, хлынувшее лавиной на экономические руины, и нищета посреди былой роскоши — вот что такое Эрнстфаль. Всесокрушающий вихрь перемен, беспощадный и благодатный. Потому что нельзя привнести в мир то, чего не было в нем с момента Творения. Эрнстфаль не творит новый мир, а лишь делает неузнаваемо новым тот, в котором нам предписано жить.

— Да, глупо поджигать дом, спасаясь от воров, — промолвил Навигатор, неотрывно глядя на языки пламени.

— Нам придется за неделю поймать черную кошку в темной комнате. — Сильвестр устало вздохнул.

— Не так уж в ней темно, — возразил Навигатор.

— Мы сделаем все, что можем, даже больше того. Но — неделя! При том, что Лилит идет к своей цели, опередив нас на несколько ходов.