Черная кость - [8]

.

– Справедливо, – уступила Трейси. – Но ты подтвердишь позже? – Она все еще пыталась получить ответ на свой вопрос.

– Что я должна подтвердить? – Вопрос Ким прозвучал вполне невинно.

– Боже, Стоун, как же с тобой тяжело, – заметила Фрост.

– Но результат того стоит, – парировала инспектор, приподняв бровь.

– В любом случае, – хихикнула журналистка, – я слышала, что прошлой ночью у вас появился новый сотрудник. – С этими словами она кивнула в сторону полицейского участка.

Улыбка исчезла с лица Стоун.

– Не смей даже думать об этом, – предупредила она. Ким не хотела, чтобы хоть какая-то информация, связанная с ребенком, появилась в передовицах газет. Слава богу, что эта женщина подождала, пока они останутся одни, прежде чем задала свой вопрос.

Фрост пожала плечами и удалилась.

– Брайант, – обратилась инспектор к сержанту поверх крыши автомобиля, – ты не помнишь, с какого перепугу я спасла ей жизнь?

Ее помощник взглядом проследил за развевающимися светлыми волосами и пятидюймовыми каблуками.

– Сам не понимаю, – ответил он, садясь в машину.

Ким выехала с парковки на кольцевую дорогу и тяжело вздохнула.

У нее на руках младенец без семьи, и она вот-вот испортит жизнь другой семье.

А ведь она еще не все рассказала своим ребятам…

Глава 8

– Ну что, ты готова? – спросил Доусон, глядя на Стейси. Им понадобилось меньше получаса, чтобы просмотреть показания, оставшиеся со вчерашнего дня. – Я хочу сказать, что если тебе надо еще время…

– Прикинь, я не выхожу из этого здания уже два месяца, Кев, – раздраженно заметила Вуд, – а ты спрашиваешь, нужно ли мне еще время?

– Да все я знаю. Просто пытаюсь сыграть роль внимательного коллеги. – Сержант улыбнулся.

– Хватит. Ты меня бесишь.

Кевин посмотрел на ее стол. Хорошо, что она не знает всей правды. Казалось, что похищение Стейси подействовало на всех них гораздо тяжелее, чем на саму похищенную. Доусон знал, что девушка после случившегося посещает специалиста. Сначала она жаловалась ему на психолога и утверждала, что ей не нужна никакая помощь. Потом сказала, что все это не так плохо, а сейчас вообще не вспоминает про это. Кевин подозревал, что она прогуливает сеансы.

Босс сделала то, чего все они от нее ожидали, – защитила ее и заперла в офисе. Но сейчас она давала Стейси некоторою свободу и доверяла девушку ему. И именно так, по его мнению, и должно было быть.

– И что ты обо всем этом думаешь? – спросила Стейси, когда они спускались по лестнице.

– Что ты имеешь в виду?

– Младенца, – уточнила констебль. – Откуда он появился, кто его подбросил, почему его мать впала в панику и совершила такую ужасную…

– Черт возьми, Стейси. Слишком много предположений. Откуда ты знаешь, что это была его мать? Почему ты уже решила, что это была «ужасная вещь» и при чем здесь паника?

– Ладно, – согласилась констебль. – Может быть, не мать, но почему один из родителей мог решиться на то, чтобы оставить своего ребенка перед полицейским участком?

– По сотне причин. Молодые матери пугаются, матери-тинейджеры паникуют… Но этот ребенок не был новорожденным. Ему месяца три, поэтому мы не ищем тинейджера, старающуюся спрятать пополнение от своих родителей. Ребенок после рождения где-то жил.

– А тебе не кажется, что от этого все становится только еще более странным?

«Да, – молча согласился с ней сержант. – Абсолютно точно».

Глава 9

Элли Гривс вышла из автобуса и прошла к остановке. В ушах у нее все еще звучала ссора с матерью, и в основном потому, что эта ссора повторялась каждый раз, когда они оказывались в одной комнате.

Ее мать нарушила свое слово, и Элли чувствовала себя преданной.

Разговоры о колледже начались пару месяцев назад, за неделю до того, как ей исполнилось шестнадцать лет, и эти разговоры Элли реально ненавидела.

Всю жизнь в школе над ней издевались из-за заикания, которое исчезло само собой в предпоследнем классе, поэтому Элли не хотела иметь ничего общего с системой образования. На графике, лежавшем в ее прикроватной тумбочке, девушка отмечала дни, оставшиеся до того момента, когда она избавится от этой каторги.

Будучи матерью-одиночкой, никогда в жизни не обращавшейся к государству за помощью, мать Элли зациклилась на том, что ее дочь должна получить достойное образование. Она хотела, чтобы та поняла: колледж – это ключ к ее будущему. Что потом она поступит в университет и найдет работу, которая обеспечит ей финансовую независимость до конца дней.

Но Элли не рассматривала всю свою жизнь до самого конца. Она видела перед собой лишь тот день календаря, отмеченный золотыми звездами, восклицательными знаками и блестками, который обозначал конец пытки.

В последние месяцы их споры происходили все чаще. Обычно они возникали из-за того, как она убирает свою комнату, или из-за того, что музыка у нее играет слишком громко, или когда она забывала убрать майонез в холодильник.

Но повод для скандала был не важен. Глубинная причина никогда не менялась. Месяц назад Элли вынудила мать заключить с ней соглашение. Если она найдет действительно перспективную работу, то мать забудет о колледже. Две недели спустя девушка принесла домой письменное предложение работы в качестве ученицы автомеханика, к которой она может приступить сразу же по окончании школы. Ее мать вышла из себя и выбросила предложение в мусорный бак, утверждая, что эта работа бесперспективна и поэтому не считается.