Черная корона Иссеи - [43]

– Да, вот так был маг, а потом – прах, – Лаоренс прищурился, чувствуя, что история с исчезнувшей Изольдой принимает неожиданный и любопытный оборот. – А еще там кто-нибудь есть?

– Две женщины не наших. Наверное, теперь они старика лечат. Вчера пришли. Очень знатные с виду. Такие прям, – она нахмурилась, подбоченилась изо всех сил изображая горделивую и важную госпожу.

– Дом покажешь? – паладин полез за монеткой, в пальцах его сверкнул толстый бронзовый кругляш.

– Вот дом. Вот! – девчонка, махнув хлыстом, указала на седьмую хижину справа.

– Хорошая, – Лаоренс погладил невольную предательницу по голове и, уронив на землю монету, тронул скакуна.

Спешившись возле низкой каменной ограды, он оглядел гномье жилище с плоской крышей, покрытой дерном и высохшим мхом; посмотрел на фигурки архаэсских божков, вырезанные над окнами, потом отряхнул камзол и шагнул к двери.

Изольда случайно увидела за мутным стеклом фигуру нежданного гостя. Приглядевшись, она узнала Лаоренса Нерома. И когда паладин уверенно направился к двери, магистр поняла: сейчас случится что-то очень неприятное. Ее охватил страх – страх, что это человек, бывший, несомненно, в сговоре с Канахором при убийстве короля Луацина, увидит Варольда живого, и тогда ей и Кроуну грозит неминуемая беда. В тоже время магистр Пламенных Чаш шевельнулся в постели, повернулся к окну и позвал ее.

– Пожалуйста тише, Варольд. Молчи, что бы не случилось! – госпожа Рут, метнулась к двери, опережая на один миг бесцеремонного господина Нерома. Выскочила и стала перед ним, заслоняя спиной вход в жилище Фирита.

Они смотрели друг на друга молча несколько долгих как боль мгновений.

– Приветствую… непокорная сердцеедка, – тихо проговорил паладин. – Вот я тебя и нашел, – он усмехнулся от приятного звучания последних слов.

– Не нужно было искать. Я здесь не для тебя, – Изольда сделала шаг навстречу, оттесняя его от порога.

– Ты совсем не рада мне? – взирая на мэги сверху, Лаоренс склонил на бок голову и, не дождавшись ответа, продолжил. – Теперь я настроен решительно. Куда более чем прежде. Неудачное место, правда, – он окинул взглядом край гномьих поселений. – Поедем ко мне. Прямо сейчас.

– Нет. Уж к тебе я точно не поеду! – Изольда приблизилась еще, заставляя его отступить к горке камней. – Я прошу, чтобы ты забыл обо мне. Очень прошу!

– Пожалуй, это единственная невозможная для меня вещь. Я пришел, мэги, чтобы предложить тебе часть своего сердца. Глупо, правда? Но от такого не отказываются. Ты не посмеешь, – он дотронулся до ее гладкой щеки, но магистр раздраженно оттолкнула руку.

– Зря ты так. Позже, если все будет хорошо, ты станешь моей женой, – продолжил он севшим голосом.

– Надо же, какая милость! Ты забыл, что я – мэги. Я свободна и буду всегда свободна. Пока моя душа сама не захочет плена, – сердито отозвалась Изольда.

– Хочешь, я назову причины, почему тебе лучше быть со мной? И почему лучше самой стремиться к этому, – паладин оперся на ветку с маленькими желтыми яблоками, и та заскрипела под его тяжестью. – В Олмии теперь очень неспокойно. Твоего покровителя – Луацина больше нет, а у гилена Маруса ты в немилости. Он и прежде не выносил твою непомерную вольность. А теперь… – Лаоренс, сжал в кулаке яблоко, висевшее на нижней ветке – оно брызнуло соком.

– При чем здесь Марус? Есть еще принц Ирвид – он прямой наследник престола!

– Вижу, ты даже не следишь за последними событиями в королевстве. Чем же занята эта прекрасная и вроде бы неглупая головка, – Лаоренс придвинулся ближе, заглядывая в синие, тревожные, как море перед бурей, глаза. – Ирвид бежал во Франкию – собирает где-то в Вильсе армию своих сторонников и всяких сочувствующих. И может быть грядет большая война. Только вряд ли: Марус Цим быстро разберется со смутой в Олмии и найдет способ утихомирить принца. Как в добром рыцарском турнире я ставлю на него. Ведь он же мой друг. Теперь ты понимаешь, мэги, что тебе лучше быть со мной.

– Уходи отсюда, Лаоренс. Если угодно, позже мы встретимся и поговорим о турнирах и играх вокруг олмийского трона, – неожиданные и мрачные события в Лузине слишком взволновали Изольду. Если все было именно так, как говорил паладин, то ее положение при королевском дворе действительно могло стать горестным, но в этот момент еще больше ее беспокоило неуместное присутствие господина Нерома и Варольд, который – она чувствовала – умудрился встать с постели и подойти к окну.

– Уходи, Лаоренс! Давай поговорим завтра! – взмолилась олмийка.

– Сегодня, мэги. У меня есть много вопросов. Например, что ты делаешь в нечистом гномьем доме?

– Это не твое дело, – резко сказала она.

– Мое. Все что связано с тобой – мое дело. Кого ты прячешь здесь? – заметив смутное движение за окном, он вытащил неторопливо кинжал и шагнул к порогу.

– Лаоренс! Ты не войдешь сюда! – преграждая дорогу, Изольда стала в проеме двери и развела руки.

– В сторону, – паладин грубо оттолкнул ее и, согнувшись из-за своего немалого роста, ворвался в дом.

Варольда, худого, поседевшего еще больше, опиравшегося дрожащими руками на подоконник, он узнал сразу, может потому, что в самых тайных глубинах сознания был готов увидеть именно его – человека, который почему-то не сгорел вопреки заверениям Канахора Хаерима, человека, которого он больше всего боялся видеть рядом с Изольдой.