Черная богиня - [3]
— Может, доберемся с грехом пополам до Атбары, — пробормотал Савельев, с трудом удерживая на коленях карту. — Господи, загнется ведь парень, он уже и так тапки ангелам вовсю нюхает, — Павел наклонился к Филиппсу. Англичанин весь покрылся холодным липким потом, дыхание со страшным хрипом рвалось из широко раскрытого рта. — Я ему дал уже десять таблеток хинина, а толку — ноль на палочке. Жрет лекарства, как конфеты…
Неумолимо приближался вечер. Небо посерело, как от неизлечимой болезни, и даже золотые искры из-под копыт великолепной колесницы Ра, убегавшей в ночь, не красили его сейчас: кровь небесная утекала в бесконечность.
— Может, этот черт пьяный уснет? — устало-пугливо пробормотал Шелученко. — Негры не очень-то любят кататься по ночам в пустыне…
Вероника помогала Павлу в безнадежной возне с Филиппсом. Она смочила водой из фляги полотенце и положила на лоб больному.
— Бабушкино лекарство, — улыбнулась она жалобно, словно просила у Савельева за что-то прощения. — Может, ему полегчает?
— Боюсь, что при таком приступе малярии ваше бабушкино лекарство поможет не больше, чем дедушкино «Отче наш».
Внезапно машину сильно мотнуло, Вероника вскрикнула, больно ударившись головой. Нага Мибубу резко затормозил. Глянул на своих пассажиров с широкой, разудалой улыбкой, а потом выкрикнул по-английски:
— Стопа машина! Моя отдыхать! Вечер! Палатка ставить!
Потом повесил на шею, словно амулет на шнурке, ключ от зажигания и выполз из машины.
Савельев хотел поддержать его, но не успел подхватить, Мибубу рухнул на землю как подкошенный.
— Возвращаться! — на таком же, как у негра, ломаном английском выкрикнул Павел. — Домой надо! Мибубу! Мистер Филиппс — плохо, очень плохо! Понимаешь? Плохо!
— Вечер! — Мибубу ткнул пальцем в быстро темнеющее небо. — Палатка ставить! Все! — он улегся на спину. — Здесь лагерь! — пьяно прорычал водитель. — Здесь хороший лагерь! Ночью моя не поедет.
— Вот видите… — чему-то обрадовался Алик Шелученко. — Я же читал, что ночью негры не катаются по пустыне.
Савельев пнул ногой колесо «лэндровера».
— И очень хорошо! Мы сами, без него поедем.
— Без Мибубу? Ты хочешь оставить его здесь?
— А что, по-вашему, Филиппс подыхать должен? И зло глянул на товарищей. На кон был брошен человек против человека, надежда против насилия… Все отводили глаза и ни один из них не решался взять на себя ответственность.
— Ну, хорошо! — мотнул головой Павел. — Хорошо! Мы переночуем здесь. Хотя знайте, мистер Филиппс очень плох. У него температура 41,4. Я только что померил. Если что-нибудь случится…
— Да заткните вы глотку этому шоколадному зайцу! — взвыл Ларин. Мибубу валялся в песке и пел.
— Давайте хоть палатку поставим, — Вероника вскинула голову к небу. — И так уже почти ничего не видно.
С палаткой провозились около часа. Потом собрали колючки, разожгли огонь, кое-как согрели воду, растворили в кружках кубики «Кнорр». Шелученко подсел к метавшемуся в машине Филиппсу и тоскливо глянул на Павла, пытавшегося напоить англичанина водой, в которой он растворил несколько таблеток хинина.
— Я еще никогда не видел, как умирает человек, — признался заинтересованный научным аспектом чужой агонии Алик. — А он точно может умереть? Честно говоря, я не хотел ехать в эту турпоездку… но Ларин, он… так просил, что я, дурак, согласился поехать в Судан. И вот что из этого вышло! Слушай, а он действительно умирает?
— Если он продержится ночь, есть неплохой шанс выжить, — Савельев поправил свернутое под головой Филиппса одеяло. — Все! С завтрашнего дня я здесь командую. Да и Мибубу, хочется верить, протрезвеет хоть немного. Мне даже жаль его, потому что я ему такой геноцид устрою!
Он выбрался из машины, подошел к костру, молча взял кружку с бульоном, напряженно вслушиваясь в многоголосое пение ночной пустыни. Где-то неподалеку раздавался вой гиен. Жирные мухи монотонно гудели в палатке.
Нага Мибубу привалился к бамперу «лэндровера» и громко храпел. И вот ведь странно, чертовы мухи не кусали его — возможно, от него так разило джином, что мухам негр казался чем-то абсолютно не аппетитным.
— Все это напоминает мне карнавал в Венеции, — хмыкнул Ларин. — Меня туда друзья три года назад пригласили, так вот хозяин дома Котька, он из русских, под негра вырядился. «С Новым годом, пошел на фиг» и все такое. А потом напился до чертиков да с лестницы скатился…
И Ваня залился визгливым смехом.
— Слушай, Ванька, что еще должно произойти, чтобы ты завязал со своими дурацкими шуточками? — сердито спросил Павел. — Кстати, у меня предложение: каждый из нас должен часа по два дежурить около бедняги Филиппса. А если ему станет хуже, будите меня.
— Я ему опять холодный компресс сделаю, — вызвалась Розова. — Даже если он и не очень помогает… я хочу, я должна что-то предпринять! Не сидеть же вот так, уставившись в одну точку… Эх, Пашка, и почему у тебя никаких лекарств с собой нет… — от бессильной досады Вероника даже перешла с Савельевым на «ты». И это она, доцент и проректор учебной части в каком-то небольшом институте!
— Кто ж знал, Ника… Мы же просто покататься хотели, до нас ребята из лагеря уже раз сто вот так ездили. Завтра я сам дорогу в лагерь искать буду. Находил в России-матушке по снегу, так и здесь найду, по песку, — криво усмехнулся Павел.
1574-й год. Сибирь. Дикий, неизведанный край. Царь Иван Грозный повелел братьям Строгановым покорить земли сказочной Мангазеи, единовластным правителем которых был хан Кучум. Кто же сможет совладать с жестоким царем Сибирским и его многотысячным войском?!Тысяча лихих казаков во главе с грозным атаманом Ермаком вызвалась пройти аллюром по зауральским просторам…О великих битвах, приключениях, предательстве и любви, способной перевернуть жизнь простого донского казака, – в новой исторической книге Константина Вронского.
Предателем, доносчиком, Видоком и Фигляриным называли с легкой руки Пушкина Фаддея Булгарина.Русский подданный Булгарин не успел покинуть Пруссию при наступлении Наполеона, и был завербован во французскую армию, наступавшую на Россию. Он вошел в родовое поместье не долгожданным гостем, а врагом, готовым убивать, жечь, глумиться… Он участвовал в Смоленском сражении, видел огни московского пожарища, бежал с Корсиканцем к Березине.Загадочным образом сдавшийся в плен изменник был тут же прощен, вместе с русскими войсками дошел до Парижа, а после войны с благословения свыше стал раздавать советы литераторам и учить их любви к Родине.Что-то тут не так! Может, некоторые скрытые детали осветит эта книга?
В лесной сторожке молодой человек дважды увидел один и тот же сон о событиях времен войны, которые на самом деле происходили тогда на этом месте. Тогда он выдвинул гипотезу: природа записывает и хранит все события. В местах пересечения временных потоков наблюдатель может увидеть события из другого временного потока. Если найти механизм воспроизведения, станет действовать закон обратимости.
Сигом прилетел исследовать планету, очень похожую на Землю. Здесь есть море и берег, солнце и небо. Надо было работать, действовать, но сигом только сидел на берегу, смотрел на море и размышлял. Такое с ним случилось впервые.
Несколько лет назад Владимир Левицкий сильно пострадал при пожаре. Он получил ожоги и переломы, а кроме того, ему раздробило рёбра, и врачам пришлось удалить у него правое лёгкое и часть левого. Теперь же он — неоднократный чемпион Европы по лёгкой атлетике и представляет СССР на международных соревнованиях. Возможно ли это?
К воспитателю пришел новый ученик, мальчик Иосиф. Это горбатый калека из неблагополучной семьи, паралитик от рождения. За несколько операций медики исправили почти все его физические недостатки. Но как исправить его тупость, его дикую злобу по отношению к взрослым и детям?
К воспитателю пришел новый ученик, мальчик Иосиф. Это горбатый калека из неблагополучной семьи, паралитик от рождения. За несколько операций медики исправили почти все его физические недостатки. Но как исправить его тупость, его дикую злобу по отношению к взрослым и детям?
Об озере Желтых Чудовищ ходят разные страшные легенды — будто духи, или какие-то чудища, стерегут озеро от посторонних и убивают всякого, кто посмеет к нему приблизиться. Но группа исследователей из университета не испугалась и решила раскрыть древнюю тайну. А проводник Курсандык взялся провести их к озеру.
Мир под лучами Гелиона – странный мир. Здесь последнее слово умирающего становится Истиной. Одному мать пожелала здоровья, добра, богатства. Другого отец послал в бесконечное скитание. А есть и такой, что обратил собственного сына в злобное чудовище и обрек его на вечную охоту за людьми.Мгновенно воплощаются в жизнь заклятия навсегда уходящих, только не дано им знать, чем отзовутся эти слова. С Истиной не спорят, но рок кружит предназначением и выводит неведомо куда. И совсем уж непредсказуема судьба Донаты: ведь мать бросила ее на съедение диким зверям…
Мог ли ожидать Женя, скульптор и «последний романтик», что, познакомившись по дороге с работы с очаровательной девушкой, переступит грань, из-за которой смертному нет возврата?Мог ли маньяк, подкарауливающий в темных подворотнях припозднившихся школьниц, ожидать возмездия от того, кто пришел с совершенно неожиданной ночной стороны жизни?А бывший наемник, сущий бандит – почему он бросает свою «карьеру» среди братков ради другой, совсем другой – невероятной?Всё это ночь – глубокий океан, не достанешь до дна! Родной, с детства знакомый город может оказаться таким странным, таким непредсказуемым местом, если правильно посмотреть!Ночь обманывает и меняет, ночь срывает маски и надевает новые.
Над Волгой разразилась буря. Стихия чуть не смела с лица земли село под названием Черепа. А то, что уцелело, приобрело иной лик, иной нрав.Обыденные прежде явления стали страшными до жути. Любой шаг стал шагом в ужас. И никто не знает, кем обернется назавтра твой товарищ, которого знаешь с детства, и в какую тварь превратится твой сосед по дому. А может, чудищем станешь ты сам?Спастись удастся только тому, кто поймет, что же всколыхнула буря, какие пласты подняла из темных недр на берега вольной русской реки...
Он – никто в этом мире, охваченном паникой. В мире, где правит нечисть, где из животных выращивают монстров, а из растений – душителей. Здесь города и деревни – полигон для прикладной генетики и безумных экспериментов. Угроза за каждым поворотом, и не знаешь, какой она будет через минуту.Он пришел из ниоткуда и зовут его никак. Он просто Первый среди крайних, единственный, кто может остановить этот марш безумия. Иначе сам превратится в Нечто…