Через все испытания - [59]

Капитан Дедков тут же открыл огонь по одному из подготовленных участков. Ударил и артиллерийский дивизион, развернувшийся на позициях в районе Потехина.

Пулеметный и автоматный огонь противника ослабел, но из лесов, подступавших к Комарину с северо-запада, ударили вражеские минометы. Они не накрыли ни первый десант, ни подразделения, находившиеся в исходном районе, но на реке вздыбились водяные столбы. Микитенко доложил: «Один плот потоплен, остальные причалили. Готовлюсь к атаке».

Через несколько минут рота атаковала и отбросила автоматчиков противника от берега. Но Горновой понял, что посылать в этом же направлении баркас, на борт которого втиснута чуть ли не вся рота Боброва, рискованно. «Направление пристреляно», — решил он и позвал ротного.

— Давай, капитан, протолкнем баркас вдоль берега на север.

Через несколько минут бойцы Боброва потянули баркас по мелководью против течения. «Как волжские бурлаки. Не хватает только «Дубинушки», — улыбнулся ротный.

Открыли огонь батареи противника. Вода в Днепре закипела. Осколки с жужжанием шлепались даже на сырой песок восточного берега, рядом с полковым НП, но уже не имели убойной силы. Один осколок, с пятак, застрял у Горнового в плащ-накидке.

— Горячий, — протянул командир полка кусок искореженного металла Кротову. — Видал?

— На память сохраните, — посоветовал замполит. — Летела смертушка, да у цели выдохлась.

Баркас и несколько плотов роты Боброва были уже недалеко от противоположного берега. Гитлеровцы, открыв минометный огонь по первой роте, пошли в атаку более крупными силами. Завязался жестокий бой. Казалось, горела земля на плацдарме.

Горновой приказал артиллеристам окаймить роту Микитенко огнем. И все же ей было трудно. «Требуется срочная помощь. Но чем?» — ломал голову командир полка. Вся надежда — на Боброва. Оценив обстановку, тот не пошел на соединение с ротой Микитенко вдоль берега, а через прибрежные заросли внезапно ударил по наседавшему противнику с фланга и тыла.

Вскоре интенсивность вражеского огня заметно снизилась. Березин воспользовался этим и перешел в атаку.

Второй батальон начал переправу с рассветом. Это позволило противнику вести по его подразделениям на воде более прицельный огонь. Несколько снарядов разорвались в непосредственной близости от баркаса. В его борту образовалась пробоина. Наполняясь водой, баркас кренился и вот-вот должен был затонуть.

У кого-то из солдат не выдержали нервы:

— Братцы, тонем!

— Перестань ты, дурень! — гаркнули на него. Хорошо, что не растерялись гребцы.

Подналегли на весла, и через несколько минут баркас зашуршал по песку.

— Вперед! — скомандовал ротный, прыгая в воду. За ним поспешили бойцы.

К тому времени, когда дождь стих и на западном берегу был захвачен плацдарм свыше двух километров по фронту и около трех километров в глубину, Горновой решил переместить туда и свой НП.

— Поплывем на моей лодке, товарищ командир. Устойчивая и быстрая, — предложил Горновому Афанасий. — А уж потом отправлюсь к обозникам.

— Не возражаю.

У лодки Горновой услышал приглушенные всхлипывания мальчишки.

— Дядя командир, возьмите меня с собой.

Горновой погладил его щуплые, худенькие плечи и сказал, еле сдерживая волнение:

— Митя! Нельзя такого мальца, как ты, брать. А бабушку на кого оставишь?

Подозвал ординарца и попросил:

— Что там у нас есть? Дайте мальчику.

Четыре бойца сели за весла, Горновой занял место на корме. Афанасий, встав на колени между сиденьями, скомандовал, как заправский моряк:

— Полный вперед!

Рассекая волны, лодка устремилась к плацдарму. Ни командир полка, ни гребцы не обращали внимания на разрывы снарядов. Афанасий покрикивал:

— Правая греби, левая табань!

Автоматчики хотя и не знали морской терминологии, но команды Афанасия исполняли умело. И все шло удачно, а когда были у самого берега, когда до плацдарма — рукой подать, Афанасий, вскрикнув, схватился за грудь и упал на дно лодки. Горновой почувствовал, как потемнело в глазах, сжалось сердце. Он понял, что Афанасий смертельно ранен, наклонился к нему.

— Вот где смерть его подкараулила, — простонал он, увидев хлеставшую из груди кровь. — В самое сердце…

Глава 42

К середине дня на плацдарме сосредоточился весь полк, за исключением автотранспорта, приданного артиллерийского дивизиона и дивизиона иптап. Доложив комдиву о выполнении задачи и оценив обстановку (можно было сделать вывод, что перед фронтом полка находится не более усиленного пехотного батальона) Горновой решил атакой с двух сторон уничтожить противника и овладеть Комариным. «Село на пригорке, и с овладением им можно будет организовать круговую оборону и надежное наблюдение. К тому же недалеко от его западной окраины мелиорационный канал», — рассуждал он.

Атака оказалась успешной. Противнику, понесшему большие потери, удалось отвести в леса только небольшие группы.

— Может, преследовать начнем, плацдарм расширим? — обратился к Горновому начальник штаба.

— А может, и в самом деле? — поддержал замполит.

— Думал, братцы. Но получилось бы, как в той поговорке: «За двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь». Потери у нас немалые, артиллерии и боеприпасов — с гулькин нос.