Через Сибирь - [88]

Однако когда поток переселенцев нерусского происхождения резко увеличился, возникли сомнения и опасения, что это может угрожать национальной безопасности. В 1882 году было издано распоряжение, что только русские подданные могут получить в собственность землю в Сибири, а иностранные подданные должны испрашивать на то особого разрешения у генерал-губернатора, который может даровать его лишь в исключительных случаях. Кроме того, было заключено соглашение с корейским правительством, по которому все переселившиеся до 1884 года корейцы признавались русскими подданными, а все переселившиеся после этого времени могли лишь временно пребывать в здешних краях, а затем должны были по истечении определённого срока продать свою собственность и вернуться на родину. В 1891 году такой срок был признан истёкшим, и часть корейцев вынуждена была всё продать и вернуться в Корею, но часть переехала в Маньчжурию, где им были предоставлены земли китайским правительством. Однако переселение корейцев в Уссурийский край не прекратилось. Приехали новые поселенцы, некоторые получили землю в краткосрочное пользование, а некоторые взяли её в аренду у казаков. Это полностью деморализовало казаков, которые стали проводить время в праздности. В то время как корейцы работали и возделывали землю, казаки всё больше и больше входили во вкус жизни на арендную плату, которую они тратили на выпивку и картёжную игру в кабаках. Кроме того, каждой весной появлялись новые жёлтые рабочие, которые осенью уезжали на родину, увозя с собой заработанные деньги.

Русские и корейские колонисты никогда не смешиваются между собой. Корейцы не живут в деревнях, как русские, а строят свои собственные мазанки посреди земли, на которой работают. Так они получают возможность больше времени проводить на полях и им легче уследить за урожаем. А русские каждый день далеко ездят в поле на работу и возвращаются обратно в деревню вечером, тратя на дорогу много времени.

Работают корейцы совсем иначе, нежели русские, усерднее возделывают землю и собирают лучший урожай, продают много зерна и сена и с течением времени достигают известного благосостояния. С помощью этих усердных и умелых земледельцев обработаны большие пространства новых земель.

Когда Россия присоединила к своим владениям эти земли, то, как я уже говорил, на них по-прежнему остались жить китайцы. Это были прежние хозяева края. Эти так называемые манзы, чаще всего неженатые мужчины, жили отдельными небольшими общинами и далеко не всегда были людьми лучшего сорта. После присоединения края к России число переселенцев из Китая увеличилось. Китайские власти в Маньчжурии уже не имели тут влияния, да и русские были практически бессильны. Поэтому манзы вскоре почувствовали себя здесь полновластными хозяевами жизни и творили что хотели. А вскоре на русской территории были открыты золотоносные месторождения. В конце 1860-х годов китайское население достигло в крае 40 000 человек. Из них почти половина вела оседлый образ жизни, занимаясь земледелием и одновременно рыболовством и охотой. Вторая же половина по большей части занималась бродяжничеством и даже организовывалась в разбойничьи шайки хунхузов, которые держали в страхе местное население. Однако многие также занимались сбором грибов, искали золото, оленьи рога и столь высоко ценимый китайцами корень женьшеня. Манзы, кроме того, без всякого стеснения эксплуатировали коренное население и часто превращали людей в рабов. В деле эксплуатации человека человеком ни один европеец не может помериться силами с китайцами. Они спаивают коренных жителей своей водкой ханшином[121], «подсаживают» на опиум и выменивают за бесценок драгоценные собольи шкурки и другие меха. Манзы так умело запутывают туземцев, что они оказываются в неоплатном долгу перед ними и становятся подневольными поставщиками пушнины в счёт этого вечного долга. Кроме того, они настраивают коренное население против русских, которых выставляют злейшими врагами, а себя выдают за друзей и спасителей.

Манзы очень богаты, а казаки и крестьяне, как я уже говорил, попадают к ним в зависимость, будучи вынуждены брать в долг в неурожайные годы. Для возникновения такой ситуации имел значение и тот факт, что большая часть колонистов, во всяком случае в южной части Уссурийского края, были малороссы, которые очень хорошо умеют обрабатывать землю, но непривычны к лесистым районам. Они, помимо прочего, ещё и плохие ремесленники в отличие от русских. Они вынуждены обращаться к китайцам, когда им требуется работа по починке дома или надо что-то сделать в кузне. Так что и тут они зависят от манз. И наконец, по Пекинскому договору 1860 года китайские подданные не подпадают под юрисдикцию русских судов и неподвластны России. В результате у манз появилось большое количество преимуществ, которыми они умело пользовались к собственной выгоде и в ущерб интересам русского населения. Китайцы, иными словами, так и остались настоящими властителями края.

Много жёлтых, преимущественно китайцев, переселилось и в Приамурье. Ещё до присоединения края к России на равнине вдоль берегов Зеи, как говорилось выше, жило много китайских маньчжуров, ведущих оседлый образ жизни. Постепенно к ним стали присоединяться китайцы, пришедшие мыть сюда золотой песок, а также рабочие, приезжающие на заработки в города, особенно в Благовещенск. После Боксёрского восстания 1900 года и прискорбных событий в Благовещенске