Через шестнадцать лет - [22]

И вдруг Алан осознал отчетливо — так, как это бывает только в бессонные ночные часы, что он очень хочет, чтобы Трэлла забеременела. Хочет видеть, как растет и округляется ее живот, хочет знать, что она носит в себе его ребенка.

Алан много лет жил без дома, без семьи, убеждая себя в том, что так ему лучше и проще. Он ошибался. Есть люди, которые плывут по жизни, не пуская нигде корней. Но он не принадлежал к этой категории мужчин. Ему необходим свой дом, свои дети, ради которых и стоит строить собственное будущее.

Его пальцы слегка шевельнулись на животе Трэллы. Словно реагируя на прикосновение, она повернулась на спину. Осторожно, чтобы не разбудить девушку, Алан приподнялся на локте и стал смотреть на нее. Свет яркой луны, проникавший сквозь незашторенные окна, падал бледными полосами на прелестное девичье лицо, выхватывая из темноты пушистые ресницы, прямой короткий носик и полные губы.

Алан почувствовал, как внутри него шевельнулось желание, разлившись приятной теплотой по всему телу. Они совсем недавно занимались любовью, заснув после этого в объятиях друг друга. Ему казалось, что он никогда не пресытится ею, никогда не утолит своего голода, который появлялся каждый раз, едва они касались друг друга.

Алан поцеловал Трэллу, легко касаясь ее полураскрытых губ.

— Алан.

Голос был чуть хрипловатым от сна, но в ее движениях, в том, как она потянулась вдоль его тела и прижалась к нему, чувствовалась дремлющая страсть.

— Возможно, ты уже носишь моего ребенка, — сказал Алан, глядя на нее затуманенным взором.

Трэлла замерла, ощутив его ладонь на своем животе. Она уловила что-то особенное в интонации, с которой он произнес эти слова.

— Я всегда хотела ребенка.

— Моего? — В вопросе прозвучала настоятельная надежда, которую девушка не могла проигнорировать.

— Больше, чем что-либо еще в своей жизни, — прошептала она и положила свою ладонь поверх его руки, покоящейся на животе.

— Трэй! — Он почти выдохнул ее имя у самых губ, которые собирался поцеловать, вложив в этот поцелуй не только страсть, но что-то еще, гораздо большее, что лежало в глубине его души. А ей, как ей выразить свою любовь, о которой не осмеливалась говорить вслух?

Алан вдруг увидел слезы в глазах Трэллы. Она заморгала ресницами, пытаясь справиться с непрошеной влагой.

— Я хочу тебя, — в его голосе слышались мольба и требование, — а ты?

— Да…

Трэлла почувствовала, как твердая мужская плоть прижалась к ее бедру, заставив кровь бурлить от нахлынувшей страсти.

В прикосновениях Алана ощущалась такая непреодолимая потребность, которой не было прежде. Она спешила навстречу его желанию, торопя и его совершить сладостный ритуал любви.

Алан и сам уже не мог ждать и, приподнявшись над Трэллой, раздвинул коленями ее ноги. У нее перехватило дыхание, когда он вошел в нее и на мгновение замер, будто не веря счастью.

— Пожалуйста, Алан. — В ее словах звучала просьба, ногти, впившиеся ему в бедра, требовали от него решительных движений. Губы любовника растянулись в чисто мужской улыбке, когда он, откликнувшись на ее нетерпение, стал окунаться в пылающие глубины.

Удовлетворение было слишком коротким. Алану хотелось большего. С Трэллой ему всегда не хватало большего. Это был уже голод души. Голод, который он мог удовлетворить — хотя и временно — только при ее ответной реакции.

Девушка снова недовольно хмыкнула, когда Алан, как бы дразня, покинул ее. Ногти ее пальцев еще глубже вонзились в его бедра, и девушка приподнялась, пытаясь заставить любовника заполнить образовавшуюся пустоту. Он помедлил еще мгновение, доведя страсть Трэллы до предела и… повторил все сначала.

О Боже, если Алан не остановится, она взорвется, разлетевшись на тысячи осколков. Только девушка успела подумать, что больше ни минуты не вынесет этой сладостной пытки, как мужчина достиг, очевидно, своих собственных пределов. Из груди исторгнулся крик, Трэллу охватила эротическая дрожь, пронизывающая все тело.

Он замер на мгновение.

— Тебе больно?

— Нет. Не останавливайся. Пожалуйста, Алан. Ну же!

Любовник делал все, чтобы юная женщина до конца прошла божественный путь блаженства. Судорожно вдохнув, она начала медленный, восхитительный спуск с высот, на которые вознес ее Алан. Трэлла испытала такое сильное ощущение, что и вправду подумала, что ее сердце сейчас остановится. Из груди Алана вырвался глухой стон, когда он уступил захлестнувшему его желанию, и сразу почувствовал, как сократилась все еще пылающая женская плоть, принявшая в себя его семя.

Вот оно, священное мгновение, когда они зачали ребенка, пронзила мужчину мысль.

Подняв голову, Алан посмотрел на девушку и накрыл ладонью ее живот. А та положила свою маленькую руку поверх его большой, и они оставались в таком положении в течение нескольких минут, думая о чуде, которое только что сотворили.

Трэлла заснула мгновенно, как ребенок. Огромная усталость навалилась и на Алана. Он успел только подумать об умиротворенном состоянии, в котором находится сейчас, и тут же уснул. Такого глубокого, целительного сна у него не было уже давно.

А вокруг хижины шелестел теплый, весенний ветер, растапливая последние клочки снега в низинах…