Через пять лет - [10]

– Присоединишься?

Это риторический вопрос.

Он раскрывает объятия, и я безвольно, словно марионетка в ловких руках кукловода, падаю на постель.

Господи боже, он подхватывает меня и притягивает к себе. Его жаркое дыхание опаляет мне щеку.

Он склоняется надо мной. Он вот-вот меня поцелует! Что делать? Неужели позволить? Мысли о Дэвиде и о мускулистых руках Аарона смятенным вихрем проносятся у меня в голове. И, прежде чем я успеваю взвесить все за и против, его губы касаются моих.

Ласково и нежно, словно он догадывается, что мне нужно время привыкнуть к нему. Его язык бережно раздвигает мои губы и скользит внутрь.

О боже.

Я таю как воск. Никогда прежде я не испытывала ничего подобного. Ни с Дэвидом, ни с Беном, единственным до Дэвида парнем, имевшим на меня серьезные виды. Даже с Энтони, с которым я закрутила мимолетный роман во Флоренции, куда приехала студенткой по обмену. С Аароном все совершенно иначе. Его поцелуи и прикосновения не сравнимы ни с чем. Такое ощущение, что он пробрался в мой мозг и управляет моими эмоциями. Впрочем, мы же в будущем. Может, так оно и есть.

– С тобой точно все хорошо? – спрашивает он, но я не отвечаю и лишь покрепче прижимаюсь к нему.

Его руки проникают под толстовку и – не успеваю я и глазом моргнуть – срывают ее с меня. Прохладный воздух холодит мою обнаженную кожу. Я что, забыла нацепить лифчик? Так и есть – забыла. Аарон опускает голову, целует меня в грудь, лаская губами отвердевший сосок.

Я схожу с ума. Теряю разум. Лишаюсь рассудка.

Как же мне хорошо.

Остальная одежда летит на пол. Откуда-то – возможно, из параллельной вселенной – доносятся звуки ночного города: гудки автомобилей и гудение поездов.

Его поцелуи становятся все настойчивее. Невероятно. Его руки гладят мой живот, губы целуют ложбинку между ключицами. До сих пор я ни разу не вешалась на шею первому встречному – и что теперь? А теперь, и часа не проведя с незнакомцем, я готова заняться с ним сексом.

Жду не дождусь, когда расскажу об этом Белле. Вот уж она повеселится. Она знает толк в… А вдруг я никогда не вернусь? Вдруг этот парень и вправду мой суженый, а никакой не встречный-поперечный и я никогда и ни с кем не поделюсь впечатлениями от этой безумной и…

Аарон проводит большим пальцем по изгибу моего бедра, и все мои размышления о пространстве и времени вмиг улетучиваются через щелку приоткрытого окна.

– Аарон, – шепчу я.

– Да?

Он наваливается на меня всем телом, и я нежно прохожусь ладонями по бугристым, словно холмы, мышцам, вздувшимся на его бронзовой от загара спине, по выпирающим, словно утесы, острым лопаткам. Какое упоение. Я податливо выгибаюсь под ним, незнакомым мужчиной, ставшим почему-то самым близким мне человеком. Он гладит мое лицо, шею, грудь. Осыпает мои губы пламенными поцелуями. Я впиваюсь ногтями в его плечи. Медленно вздыхаю и разом забываю обо всем. Обо всем, кроме одного – Аарона, сжимающего меня в жарких объятиях.

Глава четвертая

Я просыпаюсь, как от толчка, прикладываю руку к бешено бьющемуся сердцу.

– Надо же, – слышу знакомый голос. – Неужели проснулась?

Поднимаю глаза и вижу склонившегося надо мною Дэвида с ведерком попкорна в одной руке и бутылочкой воды в другой. А где вино, которое я только что пила? Только что? Я лихорадочно осматриваю себя. На мне все тот же огненно-красный наряд из «Реформации». Да что со мной приключилось?

Приподнимаюсь на локтях, сажусь. Подо мною – диван. Передо мною – Дэвид в толстовке с эмблемой шахматного турнира и черных спортивных штанах. Итак, мы в нашей квартире.

– А я уж испугался, – ухмыляется Дэвид, – что эту божественную ночь ты продрыхнешь без задних ног. Так и знал, что вторая бутылка нас доконает. Я уже принял две таблетки от головной боли. Будешь?

Поставив попкорн и бутылочку с водой на стол, он наклоняется и целует меня.

– Когда позвоним родителям – сегодня или завтра? Ты же знаешь, они места себе не находят. Я всех предупредил заранее.

Я морщу лоб, осмысливая его слова, и меня прошибает холодный пот. Должно быть, мне все это приснилось, но… Разве бывают такие сны? Еще три минуты назад я кувыркалась в постели с невесть откуда взявшимся Аароном. Мы целовались, обнимались и предавались самому неистовому сексу в моей жизни… Кто бы мог подумать, что я сплю и вижу, как бы закрутить любовь с каким-то там незнакомцем! Я трогаю себя, чтобы поверить в реальность окружающего мира. Щупаю локти, похлопываю ладонями по бокам.

– Что с тобой?

Веселость мигом слетает с Дэвида, в глазах его зажигается тревога.

– Долго я спала? – спрашиваю я.

– Около часа.

Лицо его проясняется. Он придвигается ко мне, и я непроизвольно сжимаюсь: его близость мне неприятна и действует как разряд электрического тока.

– Не переживай, – утешает меня Дэвид, – считай, ты уже принята. Понимаю, ты перенервничала, столько всего произошло в один день, но не сомневайся: они обязательно возьмут тебя на работу. Лучше тебя, Данни, им никого не найти.

«Какую работу?» – чуть не срывается у меня с языка.

– Еду принесли, – говорит Дэвид, отстраняясь. – Я поставил ее в холодильник. Схожу за тарелками.

– Я не голодна, – мотаю я головой.