Черепашки-ниндзя и Дерево Познания - [46]

— Ялли! Друиды! — позвал Трилли.

Никто не отзывался.

Трилли делал огромные усилия, чтобы удержать­ся на месте, встать. Тщетно. Взъярившийся океан лишил его связности движений, способности управлять своим телом. Он был похож сейчас на игрушку — картонного паяца, взбрасывающего но­ги и руки, мотающего головой, но роковым образом остающегося на одном месте.

С палубы доносился смутный гул, какие-то сту­ки и дробь шагов. Через борт хлестали волны, рас­сыпаясь брызгами.

Трилли все-таки пересилил себя, всполз по тра­пу и через минуту уже стоял на палубе.

— Ялли! Ялли! — позвал он.

Но крика не получилось. В первый момент он не мог даже вдохнуть, так силен был ветер. Соленая пена била в лицо. Корабль проваливался, подска­кивал, кренился с борта на борт. В жидком свете прожекторов метались взад и вперед друиды. Они цеплялись за борта, за оснастку, отчаянно разма­хивали руками.

— Ялли! — снова прокричал Трилли, но никто не услышал его. Он был взволнован, смятение би­лось в его груди вместе с сердцем, колотившим так часто и звонко, как будто оно было сделано из ме­талла.

Промокший насквозь, он словно прирос к па­лубе...

Корабль тем временем бросило вперед, колени Трилли подогнулись от внезапного толчка. Глухое, словно из-под земли: «Г-р-о-н-н!..» — прошло по всему судну. Треск, докатившись от киля до глав­ной мачты, вдруг оборвался и палуба встала почти отвесно, так что Трилли стукнулся їіодбородком о фальшборт и несколько секунд лежал на нем, по­виснув над бездной. Вверху, в реях, яростно ревел шторм. Лихорадочная, неодолимая слабость вдруг охватила Трилли.

— Ялли! Друиды! — взывал он.— Спускайте шлюпки! Пробуйте добраться до островов!..

— Мы уже в плену, Трилли. Поздно...— услы­шал он слабый голос маленького Ася, голос кото­рый тут же был унесен ветром.

Но вот медленно, словно поднимающийся после тяжелого ранения зверь, корабль друидов выпря­мился.

Трилли пополз вперед. Высокие фигуры чужих людей маячили вдоль всего борта. Спрятавшись за бочонком с плодами Познания, Трилли пытался осознать ситуацию.

«Это пираты»,— пришел он к заключению.

Незнакомые люди выносили из трюма бочонки и корзины.

Трилли глянул за борт и заметил внизу шлюпку.

В ней сидели друиды, охраняемые двумя пиратами.

В этот момент стало светло, как днем, удар грома соединил небо и воду, и Трилли в нескольких мет­рах увидел большой черный корабль.

«Корабль-призрак»,— успел он подумать, и в тот же миг пережил ощущение человека, падающего в пропасть: над бортом вздыбилась гигантская вол­на. Трилли не успел ни приготовиться, ни расте­ряться. Бешеная масса воды сшибла его с ног, почти задушила, сделала легким и... прокричала в уши тоненьким голоском:

— Держись! Я помогу тебе! — И тотчас выбро­сила за борт...

Трилли закружило в глубокой воронке, образо­вавшейся на месте схлынувшей волны. Он начал из всех сил работать ногами и выбрался на поверх­ность. Волны еще не раз с глухим шумом перека­тывались через него, держали, покачивая, на своих округлых пенистых спинах и сбрасывали в глубо­кие зияющие ямы.

Сохраняя, насколько это было возможно, само­обладание, Трилли перевернулся на спину. Он ста­рался двигаться как можно меньше, чтобы не рас­трачивать силы, и какое-то время продержался так, но скоро понял, что надолго его не хватит: вода за­ливала рот и нос и позволяла делать лишь редкие скупые вдохи.

Он переменил положение и поплыл, стараясь всякий раз отворачивать лицо от внезапных набе­гов волн и лохмотьев пены, срываемой ветром с их гребней.

Изредка утробный громовой грохот сотрясал все вокруг и бледный, мертвенный свет на несколько секунд заливал взбешенную зеленоватую воду.

Это была отчаянная, но расчетливая борьба за жизнь. Трилли уже без малейшего страха чувство­вал, что силы, живые силы живого существа, поки­дают его. И опять на грани небытия он услышал чей-то журчащий голос:

— Держись, держись, я помогу тебе!

Трилли сделался тяжелым, как набухший мешок с мукой.

Еще раз громыхнуло в небе, и несколько светлых трещин упали вниз. Мелькнула какая-то доска. Руки Трилли с неестественной быстротой, какую могло породить лишь внезапно вспыхнувшее отчая­ние, выбросились из воды, застыли на мокром дере­ве, грудь ударилась о твердое...

Трилли улыбнулся, ощутив на лице ласковое прикосновение зеленой листвы родного далекого дерева Познания, и глубоко вздохнул.

— Держись, я помогу тебе! — услышал он со­всем рядом.

— Соломинка,— прошептал Трилли и закрыл глаза.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Шторм выдыхался, но волны еще не обрели того безмятежного вида, какой настраивает покрови­тельственно по отношению к океану, если смотреть в их зеленую глубину.

Между еще страшными и свирепыми массами черной воды отплясывал нечто ритуальное пират­ский корабль «Призрак», ведомый призраком-ка­питаном. На борту корабля были захваченные в плен друиды вместе с их полными живительных плодов корзинами и бочонками, а в нижнем трюме «Призрака» под огромной, тяжелой крышкой люка, дрожали от страха скованные железными цепями обитатели Кораллового острова.

У капитана-призрака было заостренное лицо, похожее во всей совокупности черт на клюв хищ­ной птицы. Его красные глаза слезились от ветра, шея и лицо поросли грязной шерстью. Голова с отросшими, как у женщины, волосами была стяну­та платком, черным у виска от засохшей крови. Он правил кораблем, полузакрыв глаза. Если просле­дить за его неподвижным взглядом, можно было догадаться, что капитан-призрак смотрит на грузо­вой ящик — там перекатывались захваченные у друидов бочонки с плодами Познания.