Чэпл-Хил - [24]

Но Натали больше не было.

Бежали, сменяя друг друга, заполненные до краев дни в устроенном, красивом доме Бреннеров, и Джордан становился все известнее как юрист, а Шейла как лучшая жена и хозяйка в городе.. Джордан очень много трудился и, хотя бесконечное сидение над бумагами и заранее отрепетированные баталии в залах судебных заседаний превратились в сплошную рутину, убеждал себя, что это и есть зрелость и опытность. Ему все казалось, что взяв следующую высоту, он сделает передышку и отдохнет, но этого так и не случилось.

Бесконечной юридической текучке сопутствовали бесчисленные светские мероприятия, на которых Шейла чувствовала себя как рыба в воде, но для Джордана они были еще одной вынужденной ролью. Интриги и грязь, связанные с работой юриста, перемежавшиеся с фальшивой изысканностью высшего общества, заставили человека, который когда-то был Джорданом Бреннером, потеряться в суете.

Покорно разъезжая между домом, офисом и модными вечеринками, он ощущал себя участником, но не игроком. С виду блестящий молодой юрист, счастливый муж и отец, он вел себя соответственно, когда было необходимо, но с каждым часом становился все более и более равнодушным.

Шейла вначале ни о чем не подозревала. Джордан был ее рыцарем в сияющих доспехах, ее воплотившейся мечтой. Собственные фантазии влияли на нее куда больше, чем лю бые слова или поступки Джордана, а благодаря ее усилиям, их брак постепенно становился прочнее.

Рабочий день Джордана был очень длинным. У него почти не оставалось свободного времени, но это не тревожило Шейлу. Она знала, что значит быть юристом на примере отца, а потому не ожидала другого от мужа. Правда, ей было невдомек, что для Джордана работа предлог, чтобы удрать из дому. Утро понедельника было желанным освобождением от светских раутов, которые Шейла исправно планировала на выходные дни.

Он понимал, что у него нет причин жаловаться. Шейла была превосходной женой. Она была восхитительной женщиной, она отлично вела хозяйство, не упуская из виду ничего, что требовало внимания, и Джордан был уверен, что одежда у него всегда будет чистой, еда горячей и умело приготовленной, а дом, куда всегда можно с удовольствием вернуться, красивым и уютным. Он старался отогнать неблагодарную мысль, что то же смогла бы обеспечить ему нанятая за деньги экономка. Шейла как могла старалась стать ему хорошим товарищем. Она знала, как выслушать мужчин, преданно глядя им в глаза, чтобы они острее чувствовали собственную значительность. Она всегда красиво одевалась и держала наготове запас дорогого шелкового белья, чтобы ублажить мужа после утомительного рабочего дня. Они почти никогда не ссорились, потому что Шейла всегда была готова уступить, сгладив все углы, давая ему ощутить себя хозяином положения.

Джордан корил себя за то, что не испытывает ни радости, ни благодарности за все, что имеет. Он понимал, что прежде у него было что-то еще, что-то совсем другое. Была та, что умела его зажечь, заразить энергией и заставить почувствовать полноту жизни. Вспоминать Джордан себе запретил, а сравнения навевали грусть и были бессмысленны. Убедив себя, что опыт означает умение довольствоваться тем, что есть, он покорно брел по своей налаженной и совершенно невыносимой жизни. За исключением драгоценных, но редких минут, которые он проводил с Адамом, существование Джордана напоминало неисчерпаемую реку лицемерия. В первый же год их супружества он понял, что вполне способен спокойно закрывать глаза на то, что делает Шейла, и к концу шестого года только тем и занимался.

Шейла второй раз подряд председательствовала на ежегодном собрании, посвященном благотворительному фонду Аклэндского художественного музея. Официальный обед в честь торжества состоялся в галерее эпохи Возрождения. Стоя на небольшой, ярко освещенной сцене, она обратилась с короткой речью к нарядно одетой толпе. Именно такие события она очень любила. Она была в центре внимания, на ней новое розовое вечернее платье, а ее представительный, преуспевающий муж, гордый за нее, сидел в центре одного из столов. Шейла любезно поблагодарила собравшихся, неназойливо упомянув о том, что пожертвованные ими деньги найдут достойное применение, и в конце позволила себе пошутить насчет тайных связей художников Возрождения с их патронами. Все охотно смеялись, и Шейла, тая от удовольствия, обвела глазами нарядное помещение и остановила взгляд на муже.

Джордан не смеялся. Она всмотрелась внимательней и поняла, что он дремлет. Видимо, он отключился как раз посередине ее выступления. Она быстро закруглилась, и публика зааплодировала, разбудив Джордана. Тот вечер стал началом конца Шейлиного идеального замужества. Приходилось признать, что оба они только делают вид. Все сошлось одно к одному – поздние задержки Джордана на работе, его равнодушие к сборищам, которые устраивала жена, его занимавшие целый день воскресные прогулки с Адамом, но всегда без нее... Наконец она поняла, что разделяющую их пропасть непонимания невозможно преодолеть с помощью приятной улыбки и любезного обращения.

Джордан был несчастлив, и его несчастливость начинала отражаться на Шейле. Она устала отдавать себя без остатка, ничего не получая взамен. Джордан много работал и делал все, что от него требовалось. Но ей чаще и чаще казалось, что его нет рядом.