Чемпион флота - [13]

Судьбой Севастополя были обеспокоены и в Москве, хотя и там приходилось нелегко. По специальной секретной связи пришла телеграмма от Сталина:

«Севастополь ни в коем случае не сдавать!»

В тот же день Ставка Верховного Главнокомандования своим приказом создала Севастопольский Оборонительный Район. А в следующем пункте этого приказа записано:

«Командующим Севастопольским Оборонительным Районом назначается командующий Черноморским Военно-морским флотом вице-адмирал Ф. С. Октябрьский, заместителем по сухопутной обороне — командующий Приморской Армией генерал-майор И. Е. Петров, членом Военного Совета назначен дивизионный комиссар Н. М. Кулаков».

Ознакомившись с приказом Ставки, адмирал внутренне улыбнулся: нового начальства не прислали, а с Петровым он уже сработался.

Как и в прошлом веке, так и сейчас всю тяжесть ответственности по защите Севастополя с суши взвалили на себя моряки. Восемьдесят лет назад, в тяжелые дни Крымской войны, когда в сентябре 1854 года главную базу русского флота осадили значительно превосходящие по силам англо-французские войска, оборону Севастополя возглавили русские флотоводцы — начальник штаба Черноморского флота вице-адмирал Владимир Алексеевич Корнилов и командующий эскадрой адмирал Павел Степанович Нахимов. И спустя почти век в суровые дни осени 1941 года по приказу Ставки руководство обороной возглавил адмирал Филипп Сергеевич Октябрьский. И он спас Черноморский флот, увел от нависшей над ним смертельной опасности.

Да, флот спасти удалось, и он еще проявит себя в ближайшее же время, в этом даже враги не сомневались.

А удастся ли удержать Севастополь?

Приказом Сталина на плечи адмирала была возложена государственная ответственность за судьбу Севастополя. К привычным морским, флотским обязанностям приплюсовывались новые, малознакомые, непривычные, но еще более весомые, важные и значимые… Октябрьский понимал и с грустью чувствовал сердцем моряка, что в сложившейся обстановке, как это было уже в прошлом веке, судьба Севастополя решится не в морских баталиях (хотя и они будут!), а главным образом здесь — на берегу.

2

Алексей быстро шел на поправку.

Молодой организм властно заявлял о неистребимой жажде к жизни и уверенно проявлял тайное свойство восстанавливаться, уходить от смерти. Томительная слабость в теле, от которой Громов терял власть над собой и боялся умереть, ослабевала и отступала, уступая место радостному осознанию победы над самим собой, над своей беспомощностью.

Сначала он лежал пластом, и это лежание было вынуждено приятным. Алексей с замиранием сердца боялся даже чуть шевельнуться, поскольку тут же его насквозь пронизывала боль. Она врывалась и доставала до самых печенок, и Алексей только открытыми глазами видел мир вокруг себя, находя в том успокоение и утешение. Да сквозь боль он слышал звуки и голоса и по этим голосам понимал, что в больничной палате военного госпиталя пребывает не один, что рядом находятся и другие, тоже пораненные в боях, что каждый из них пробивается к жизни через боль заживающих ран. Каждый в одиночку боролся со своей болью, стараясь одолеть ее и выгнать из своего израненного тела, кто стоном, кто скрипом зубов, а кто и бесстыдно матерными словами грубого ругательства.

Большую часть времени Громов пребывал во сне или дремал, а его тренированное молодое тело работало беспрерывно, рьяно, круглые сутки и самостоятельно, своими силами совершало капитальный восстановительный ремонт, замещая раненые детали организма новыми, возрождая утраченное, сращивая поврежденное. А в голове его, заглушая боль тела, непрерывно шел поток мыслей о будущей жизни. Алексей сердцем воспринял обнадеживающие слова Арнольда Борисовича, лечащего врача, появление которого чувствовал по шедшему от него запаху табака:

— Главное то, что кость у тебя быстро срастается! — сказал врач моряку, словно сообщал важную новость, которая была известна только ему одному. — А мясо нарастет.

Как наращивается мясо на костях, Алексей знал по многолетнему опыту боксерской жизни. Мясо — это мышцы. Они служат живой пружиной для костей тела. Мышцы дают им силу и сами растут благодаря тренировкам. Тренировки — это движения. Простые движения и сложные, да еще с нагрузками. Основа основ физической культуры. Тут и ежику ясно.

Про ежика, которому все ясно, любил упоминать тренер, его первый тренер, показывая простейший боксерский прием атаки или защиты. Простейшие приемы — это азбука боксерской науки. Азбука — это буквы, из которых складывают слова и целые предложения. Так и в боксерской науке простейшие приемы атаки и защиты являются основой многоходовых комбинаций, которые свидетельствуют о классе мастерства. Ежику, конечно, была понятна вся эта простая премудрость, состоящая из ударов и защиты от них, но, чтобы освоить ее, требовалось и усердие, и терпение, и настойчивость, пропитанные потом тренировочных занятий.

Алексей мысленно улыбнулся, вспомнив своего тренера Кирилла Бертольдовича, которого за глаза именовали кратко Кир-Бором, и его любимую поговорку про ежика, которому все ясно. Теперь ему самому было ясно, что надо все начинать сначала. Именно с самого начала, с самого простого в его теперешнем лежачем положении. Нужно восстанавливать себя для дальнейшего пути по земной жизни. Как и тогда, в те теперь уже далекие мальчишеские годы, когда в Феодосии в небольшом спортивном зале Клуба моряков торгового порта он вместе другими городскими пацанами под присмотром тренера, набивая шишки и синяки, старательно осваивал простейшие приемы — азбуку боксерской науки.