Человека преследует тень - [28]
— Условий нет. Тесно, жаровню некуда поставить, — пытался оправдаться Ковач.
Он казался растерянным рядом с самоуверенным, знающим себе цену инженером.
— Организуйте условия, — поучал Лопаев. — Никто за вас работать не будет. Исподволь и сырые дрова загораются...
Ковач вскинул голову и недоуменно уставился на посетителя:
— Простите, я вас не понял...
Инженер презрительно усмехнулся.
— Не мудрено, что работать не умеете, если понимать разучились...
Ильичев, с увлечением поглощавший блины, слышал только обрывки разговора, но Ковача он видел хорошо. От него не ускользнуло выражение растерянности на лице заведующего столовой.
Однако Ковач быстро овладел собой и пригласил посетителя посмотреть кухню и служебные помещения.
— Увидите, как нам трудно в таких условиях...
Лопаев, снисходительно улыбаясь, надел белый халат и вслед за заведующим пошел на кухню.
«Началось, — подумал Ильичев. — Эх, узнать бы, о чем они сейчас говорят!»
Капитан милиции быстро утратил интерес к блинам и вышел на улицу. Через минуту к нему подошел Доронов.
— Разрешите прикурить!
— Пожалуйста.
Подавая спички, Ильичев тихо приказал:
— Наблюдай за выходом из кухни. Инженера возьми на себя...
И они разошлись в разные стороны.
Лопаев вышел через кухню и, не оглядываясь, зашагал к остановке автобуса.
«До чего же самоуверен! — удивился Ильичев. — Даже не обернется! Ишь, как себя натренировал!»
Доронова не было видно, но. капитан знал, что и он сейчас не сводит глаз с высокой фигуры Лопаева.
Вскоре к остановке подкатил маленький приисковый автобус. Забрав пассажиров, он двинулся в путь. В ту же минуту Доронов покинул свой наблюдательный пункт и, перескакивая через валуны и редкий кустарник, кинулся вниз по склону к тому месту, где дорога тугой петлей охватывала каменистую грудь сопки.
Садиться в автобус на остановке Доронов не захотел, опасаясь привлечь внимание Лопаева.
«Сяду на петле, — решил он, — там, где садятся гидромониторщики...»
Вот и дорога! Доронов перешел на шаг, отдышался, присел на камень и закурил. Неподалеку гудел гидромонитор, ворчала речушка. Наконец за поворотом послышался шум мотора. Доронов повернул голову и увидел грузовую машину.
«Где же автобус? — беспокойно подумал он. — Неужели не успел?»
Водитель грузовика притормозил машину и высунулся из кабины:
— Тебе куда?
— До райцентра! Подбрось, пожалуйста, опоздал я на автобус.
Шофер заулыбался:
— Садись, подвезу. Только на автобус ты не опоздал. Стоит автобус за поворотом: баллон спустил.
— А-а, вот оно что! Ну, тогда обожду. Спасибо, товарищ! Извини, что остановил.
Через несколько минут подошел автобус. Доронов сразу заметил сидящего у раскрытого окна инженера и с залихватской веселостью спросил шофера:
— Сегодня не дешевле?
Потом протянул деньги.
— До аэропорта...
В аэродромной гостинице к Лопаеву подошел человек с рыхлым лицом.
— Серегин! — тихо представился он и протянул руку.
Лопаев пожал жесткую потную ладонь, взял ключ от номера и, сопровождаемый Серегиным, зашагал по узенькому коридорчику. Пропустив Серегина, он вошел в номер и дважды повернул ключ изнутри.
Из гостиницы мастер кирпичного завода вышел через час.
Явно довольный результатами визита, он церемонно раскланялся с дежурным администратором, подарил несколько любезностей киоскерше и вышел на улицу.
Домой Серегин возвратился не сразу. Прежде он завернул в ресторан и распил там несколько бутылок марочного коньяка с веселыми молодыми геологами. Он прочитал им «Незнакомку» Блока, расплатился и, небрежно кивнув своим новым знакомым, вышел из ресторана.
Попутная машина доставила Серегина почти до самого дома. Было уже поздно, но спать он не лег. Его фигура то появлялась в окне, то исчезала где-то в глубине комнаты.
«Нервничает», — решил Романов, устраиваясь поудобнее на месте, выбранном для наблюдения. Ему очень хотелось спать, сказывалось огромное напряжение последних дней, глаза устало слипались, голова тяжело клонилась на грудь. Романов уже несколько раз ополаскивал лицо холодной водой из ручья, но легче не становилось.
А Серегин все ходил и ходил по комнате.
Часов около четырех тишину ночи нарушил шум мотоцикла. Владимир насторожился, подобрался поближе к дороге.
Серегин подошел к окну и отдернул занавеску.
Треск мотоцикла внезапно оборвался. В ту же минуту в окнах серегинского дома погас свет, а сам Серегин появился на крыльце. Он вполголоса спросил о чем-то владельца мотоцикла и, не дожидаясь ответа, сел на заднее сидение.
Взревел мотор, и мотоцикл рывком двинулся с места, оставляя за собой шлейф пыли.
До почты, где имелся телефон и возле которой стояла оперативная машина, Романов долетел одним духом.
— Станция, дайте поселок дорожников... Срочно... Поселок? Седьмой... Здравствуйте, Романов. Сейчас к вам подойдет мотоцикл со стороны угольного разреза. У мотоцикла не освещен задний номер. Задерживать не надо, но запомните номер и заставьте мотоциклиста при вас наладить свет. После этого подробно доложите обо всем дежурному по райотделу. Да, да, по телефону...
Романов повесил трубку и выбежал к машине. Мягко загудел стартер, и «газик» плавно покатился вниз в ту сторону, где несколько минут назад исчез мотоцикл.
