Человек-Война - [25]

— Веришь в Господа нашего? — с прорезавшимся польским акцентом спросил Феликс.

— Скорее, опасаюсь, — чуть улыбнулся Снип.

Оба замолчали. Вернувшаяся боль терзала Феликса и он не сумел удержать стон. Снип быстро и умело сделал ему ещё один укол в вену, боль опять спряталась, Феликс благодарно кивнул и ладонью вытер пот с лица.

— Не стоит, — передавая ему чистый носовой платок, ответил на его сдержанный кивок Снип, — ты бы для меня тоже самое сделал. Как никак воевали вместе. Пусть для куража и за деньги, но рядом. Тогда в Африке меня поцарапало, ты перевязал, сыворотку вколол и воду свою отдал. Теперь в расчете. И пытать тебя я бы тоже не позволил. Да и Полкан пытками руки не марает, он старый дурак идейный, только пугает.

— У меня колени в крошево, я же чувствую, — с натугой и заметно бледнея, заговорил Феликс, — это ампутация, а когда обменяете, то меня на допрос. Я же три операции провалил, группа погибла, сам живой, а планшет у вас, мне это не простят. Убить не убьют, а обработают нейролептиками, под ними допросят. После этого я калека, без ног и с пораженным мозгом. Буду под себя ходить, да слюни пускать. Не хочу. Поможешь?

Снип достал ПСМ, передернул затвор, потом вытащил из пистолета магазин. Один патрон остался в стволе. Протянул оружие лежащему, предупредил:

— В мою сторону не наводи, я раньше успею выстрелить. И при мне, сразу. Шанса убить ещё одного "москаля" я тебе не дам.

— Я католик, — не принимая оружия, тихо ответил Феликс, — мне самому нельзя. Ты отправишь меня. Я там скажу, ты невиноват. Адрес мой запомни, сообщи семье. Погиб в бою. И тело земле предай, жаль ксендза тут нет. Много прошу, знаю. Сделаешь?

— Куда тебя?

— В висок, — закрыв глаза, тихо попросил Феликс и бледнее, нервно, — Быстрее.

Щелкнул выстрел. Прощай Янек. Зря ты к нам пришел.

На выстрел в комнату зашел хозяин дома. Снип протянул ему пачку денег.

— За испорченное белье, — хмуро бросил он, спросил, — Гроб у кого можно заказать?

— Сам сделаю, — не глядя на труп в своей постели, заметно нервничая, пообещал хозяин и пересчитал купюры.

— Значит долларами вам платят? — грустно отметил он, — За них кровь нашу льете?

— Это его, — помедлив, кивнул на мертвеца Снип, — нашли, когда обыскивали,

— Понятно, — чуть кивнул хозяин, — жили, жили и вот на тебе…

— А вы, что против ополчения? — разглядывая немолодого сутуловатого по-домашнему просто одетого хозяина, поинтересовался Снип, — что паны лучше? Богаче при них будет? Спокойнее?

— Навесили ярлыков, — с горечью заметил хозяин, — и рады друг в друга палить. И Чича дорвался до власти, собрал всю шантрапу местную да наемников и мутит здесь воду. Я ж директором был в школе где Чича работал, сколько раз его просил, не дури, живи спокойно, так нет… Всё неймется ему. Поубивают детей, а он в начальники выйдет, знаю я его, ох и давно же он об этом мечтал. А ты? — обратился он к Снипу, — Чего на нашей земле забыл? Кто тебя звал? Может я? Нет! А ты пришел, в хате у меня человека убил, деньги свои поганые суешь. А ты знаешь, шо на этой кровати я с жинкой тридцать лет спал, сыновей зачал, а ты смертью всё испоганил.

— Батя! — с улицы от окна позвал хозяина молодой голос, — мамка обещала борща сготовить, готов?

Снип на голос быстро обернулся к окну, там со стороны улицы стоял молодой ополченец.

— Привет! — весело поздоровался он со Снипом, — а меня послали за вами, я тут остаюсь пленного сторожить, а вас в штаб зовут. Заодно и свежего поем.

— Некого охранять, — мрачно ответил сыну хозяин и кивнул на Снипа, — убил он его.

— Туда этой курве и дорога, — с искривившимся от злобы лицом как выплюнул слова ополченец, — знаем, чего они к нам прут, нас своими холопами хотят сделать, а вот хрен им!

— Дурак ты Василь, — махнул рукой отец и вышел из комнаты.

— Поможешь тело прибрать? — спросил Снип парня.

Вдвоем вынесли тело во двор, занесли в сарай. Снип колодезной водой из ведра омыл мертвому лицо, закрыл платком. В сарае хозяин молча уже стругал доски на гроб.

— Пообедаете с нами? — выйдя из сарая во двор, предложил Василь.

— Нет, — резко отказался Снип.

— Ясно, — нахмурился ополченец, — Батя вёл бандеровскую пропаганду, он Андрейку всегда больше любил. Брат мой старший Андрей добровольцем к нацгадам пошёл, служил там водителем БТРа, при атаке поста нарвался на гранатометчика. БТР сгорел. Брат с ожогами и двумя пулевыми в грудь в госпиталь. Выживет, жена его сообщила, мы им посылку и денег сколько смогли собрали и отправили. Так бы батя вам эти баксы в лицо кинул, а так для Андрея сбережет, часть внукам отдаст. У брата их двое мальчик и девочка. Сюда бы их забрали, да тут вон неспокойно как, а там хоть обстрелов нет.

— Идейный, брат, то? — хмуро спросил Снип.

— Идейный? — выскочил из сарая и закричал с искривившимся и злобным лицом хозяин, — Будешь тут "идейным", когда по городу наци ходят, что хотят то и творят, а у него семья, он то "добровольцем" пошел, что бы внуков моих не трогали.

— В Днепропетровске брат живет, и жена его оттуда, — шепнул Снипу, ополченец, — а там мрак, наци всех запугали.

— Будьте вы прокляты! — переведя дух, снова закричал хозяин.