Человек в системе - [30]
Н-но… чтобы совпали вместе все эти факторы… Стали считать на компьютерах. Получили 10 в такой степени, что столько лет не живут даже Вселенные. По науке — возникновение жизни на Земле есть результат чудесной случайности.
Или из Космоса оплодотворили. Но там откуда?!.
11. Представьте себе, что вас командировали в деревню убирать картошку с мерзлых полей. Собираете вы ее в ведро, и три ведра высыпаете в двадцатикилограммовый ящик.
И вот вы, сил хватает невпроворот, поднимаете этот грязноватый дощатый ящик, или из замызганного решетчатого пластика, и начинаете трясти, как погремушку. А картошка в нем разнокалиберная, и мелкая и крупная, кривая и круглая.
И через некоторое время эта картошка — две минуты! — оказывается рассортирована по размеру. Самая мелкая внизу, средняя посередине, крупная поверху.
И наблюдает эту картину пришелец из другого мира, где не имеют представления о гравитации. Ему не постичь, что центр тяжести объема картошки сместился как можно ниже к земле-матушке. Земля тянет к себе все, и картошки, и они из встряхнутого положения падают вниз, ну и проскочили вниз насколько умели. Все по Ньютону. Но иномирянин видит чудо! Потому что по теории вероятности должно пройти три миллиона лет, чтоб из случайных встряхиваний сложилась гармоничная комбинация картошек по возрастанию размеров.
И возвращается в свой мир. Пишет монографию. И ученые-экспериментаторы трясут свою картошку в своей невесомости, и она никак не упорядочивается, и они строят гипотезы.
Пока один из них не начнет соображать насчет закона тяготения.
12. Когда говорят, что «в мире царствует смерть», то это метафора. Чтобы была смерть, сначала должна быть жизнь. В мире царствует динамика. Туда — сюда, туда — сюда. Это тоже метафора, но уже ближе.
Структуризация материи неизбежно и необходимо предшествует энтропии. Весьма несложная мысль.
Чтобы развалилось, сначала должно быть построено.
13. В последней трети XX века появились теории самоорганизации структур из хаоса. Наука осторожно ступила на поле, где раньше окучивали свои клумбы только религия и философия.
Когда нет ради чего умирать нет ради чего и жить.
Господь наш Создатель отделил Свет от Тьмы — с того все и началось. Из Хаоса, граждане, создан был Космос, потому что больше не из чего было его создать. От простого к сложному — под выходные Он создал человека.
14—15. Если есть и понятен закон всемирной энтропии, по которому все разрушается до полного исчезновения разности потенциалов между всем и всем. То должен быть, интересно, противоположный Закон, по которому из Хаоса с неуклонной последовательностью, вопреки теории вероятности, все структурируется?
Без этого Закона мы будем говорить о Чуде, которое сложило картошку в ящике по ранжиру. Вроде как магнитное поле, притягивающее гвозди к подкове, будет чудом в глазах дикаря.
Принимая во внимание известную нам на сегодня историю Вселенной, мы неизбежно должны прийти к выводу о необходимом существовании оного Закона.
16. Этот
ЗАКОН ВСЕМИРНОЙ СТРУКТУРИЗАЦИИ
можно сформулировать примерно так:
БЫТИЕ — ЭТО УСЛОЖНЕНИЕ
А можно распространеннее и конкретнее самую капельку:
СТРЕМЛЕНИЕ К УСЛОЖНЕНИЮ ЕСТЬ ИММАНЕНТНОЕ СВОЙСТВО БЫТИЯ
А можно перевернуть чуть иначе:
СТРЕМЛЕНИЕ К УСЛОЖНЕНИЮ ЕСТЬ УСЛОВИЕ И СУЩНОСТЬ НАЛИЧИЯ БЫТИЯ
Или короче и чуть «научней»:
БЫТИЕ — ЭТО СТРУКТУРИЗАЦИЯ
Себе дороже обойдется философам реверанс не сделать:
УСЛОЖНЕНИЕ ЕСТЬ КАТЕГОРИАЛЬНЫЙ АТРИБУТ БЫТИЯ
Вот так. А о полисемантике категории всегда можно поговорить отдельно.
17. Но вообще-то это звучит не так, как должен звучать Закон Природы. Это получается какая-то философская формулировка. Онтологический слоган, я бы осмелился рискнуть. Констатация. Но не законообразно оформленная.
Поэтому попробуем наш дорогой Закон конкретизировать немного. Эти конкретизации можно назвать аспектами. Или пунктами. Или следствиями, хотя это не совсем точное слово.
1. Несвязанная энергия имеет тенденцию к структуризации.
Под структуризацией мы здесь волей-неволей должны понимать материально связанный агрегат.
2. Структура имеет тенденцию к самоусложнению.
Под «само-» надо, наверное, понимать, что энергию для усложнения себя она может брать как внутри самой себя, внутренне перестраиваясь, — так и снаружи, извне, если эта энергия на нее излучается откуда-то, прилипает, прилетает. Но «побудительный мотив» к самоусложнению ниоткуда не прилетает — самоусложнительный механизм есть качество, аспект, неразъемная часть силой этой структуры.
3. Любые изменения любых материальных структур в конечном итоге ведут к усложнению этих структур или вовлечению их в более общие и более сложные структуры.
Самый простой пример — это круговорот веществ в природе по школьному учебнику физики из анекдота: Джона повесили, он сгнил в земле, выросла травка, корова ее съела и выросла, из коровы пожарили бифштексы, мальчик Бен их скушал, и вырос гением и героем. То бишь даже после развала человека на молекулы его вещество частично превращается в часть системы не худшей, а более качественно.
Конечно. Средневековые арабы ободрали облицовку Великих Пирамид. А древние германцы и весь сброд разбирали на халупы Колизей. И ничего лучшего не построили. Но если рассматривать Мировую Архитектуру — то построили Альгамбру, Миланский Собор, Эмпайр Стейт и кое-что еще.
Эта книга – о том, что мечтают сейчас, откровенно говоря, сделать многие, да не хватает духу и останавливают непреодолимые препятствия. Но герои Михаила Веллера преодолевают препятствия. Сюжет его нового романа головокружителен и прост, реалистичен и невероятен одновременно. Роман смешон и печален, добр и зол; язык его легок, но последовательная мстительность мысли даже пугает. Книга рассчитана на читателей, которые хотели бы крепко встряхнуть окружающую жизнь за шкирку, а это, мягко говоря, широкий круг.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Новая книга М.Веллера «Легенды Арбата» — сборник невероятно смешных и головокружительных историй советского и недавнего прошлого. Беспощадная правда и народная мифология образуют блестящий сплав и гремучую смесь. По стилю и манере — продолжение знаменитого национального бестселлера «Легенды Невского проспекта».
Эта книга — самое смешное (хотя не всегда самое веселое) произведение последнего десятилетия. Потрясающая легкость иронического стиля и соединения сарказма с ностальгией сделали «Легенды Невского проспекта» поистине национальным бестселлером. Невероятные истории из нашего недавнего прошлого, рассказанные мастером, все чаще воспринимаются не как фантазии писателя, но словно превращаются в известную многим реальность.В сборник вошли циклы рассказов «Саги о героях», «Легенды „Сайгона“» и «Байки „Скорой помощи“».
Все это уложилось у меня в голове около тридцати трех лет. Надо заметить, что тогда я не был знаком с теориями Вернадского и Гумилева, не читал Шопенгауэра и Тойнби и не слышал фамилии Чижевского. Стоял 1981 год, и страна была закрыта снаружи и внутри. Приходилось думать самому, благо больше делать было нечего; это вообще было время думанья.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Вам знакомо выражение «Учёные выяснили»? И это вовсе не смешно! Они действительно постоянно выясняют и открывают, да такое, что диву даёшься. Вот и в этой книге описано одно из грандиозных открытий видного белорусского учёного Валентина Валентиновича: его истоки и невероятные последствия, оказавшие влияние на весь наш жизненный уклад. Как всё начиналось и к чему всё пришло. Чего мы вообще хотим?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга для читателя, который возможно слегка утомился от книг о троллях, маньяках, супергероях и прочих существах, плавно перекочевавших из детской литературы во взрослую. Для тех, кто хочет, возможно, просто прочитать о людях, которые живут рядом, и они, ни с того ни с сего, просто, упс, и нормальные. Простая ироничная история о любви не очень талантливого художника и журналистки. История, в которой мало что изменилось со времен «Анны Карениной».
Проблематика в обозначении времени вынесена в заглавие-парадокс. Это необычное использование словосочетания — день не тянется, он вобрал в себя целых 10 лет, за день с героем успевают произойти самые насыщенные события, несмотря на их кажущуюся обыденность. Атрибутика несвободы — лишь в окружающих преградах (колючая проволока, камеры, плац), на самом же деле — герой Николай свободен (в мыслях, погружениях в иллюзорный мир). Мысли — самый первый и самый главный рычаг в достижении цели!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
С Владимиром мы познакомились в Мурманске. Он ехал в автобусе, с большим рюкзаком и… босой. Люди с интересом поглядывали на необычного пассажира, но начать разговор не решались. Мы первыми нарушили молчание: «Простите, а это Вы, тот самый путешественник, который путешествует без обуви?». Он для верности оглядел себя и утвердительно кивнул: «Да, это я». Поразили его глаза и улыбка, очень добрые, будто взглянул на тебя ангел с иконы… Панфилова Екатерина, редактор.