Человек в Африке - [9]

Есть и другие причины, способствующие развитию системы возрастного группирования, не считающейся с родственными отношениями. Такова, в частности, необходимость мобилизации молодежи на охрану скота не только от набегов, но еще чаще от нападения хищников, на выполнение различных задач, связанных с доением и пуском крови у скота, на передвижение со скотом на длинные расстояния в поисках воды и пастбищ. Скотоводство часто сочетается с обработкой небольших участков земли, и в этих случаях нужна общественная организация, которая позволила бы некоторым группам людей оставаться на месте и обрабатывать поля, пока остальные уходят, иногда на несколько месяцев, со скотом. Организация скотоводов по возрастам, особенно в форме возрастных групп, в которых они через регулярные промежутки проходят инициацию, в сочетании с их организацией в родственные группы, играет у них ту же роль, что и менее четкая и более гибкая организация в жизни охотничьей общины, — то есть обеспечивает упорядоченный образ жизни, при котором сводится до минимума возможность конфликта как внутри группы, так и вне ее.

Как и у охотников, религиозные верования играют жизненно важную роль у скотоводов, подсказывая, что над ними есть высшая и неоспоримая власть. Если у пигмеев главное место в системе верований занимает лес, то в верованиях скотоводов важную роль играют бескрайние просторы саванны. И так же как лес становится для пигмеев символом высшей власти, так для скотоводов особым символом является скот, его особо почитают, хотя и используют в экономических целях. Религия для скотоводов все еще практический элемент повседневной жизни, но у них появляется еще один элемент, который отсутствует у охотников.

Благодаря своему покорному и приспособленческому характеру охотник принимает мир таким, какой он есть, и не пытается подчинить его себе. Его религия — это религия смирения, он не стремится использовать бога в своих целях или восстановить его против природы. У него почти нет обрядов, которые производили бы особые эффекты, именуемые иногда магией. А имеющиеся обряды принимают форму «симпатической магии», когда человек инсценирует желаемые события и надеется, что именно так и произойдет на самом деле. Когда охотник-пигмей бросает в воздух кусок мокрого мха и дует на него, он не верит, что это действие заставит дождевые тучи изменить направление, — он просто с помощью обряда демонстрирует, в чем именно он нуждается, хотя и знает, что не в его силах достичь желаемого результата. Он верит, что если обряд совершен правильно, то лес увидит это и сам сделает все необходимое.

Скотовод не может все предвидеть, как охотник, в его жизни больше опасностей, и вполне понятно, что гкотовод, с его более агрессивным характером и стремлением контролировать окружающий мир, пытается поставить под контроль и мир духовный. Скотоводы уже начали применять активные, агрессивные формы обрядовых действий, с помощью которых они старались контролировать сверхъестественные силы и подчинять их своей воле. Если у охотников обряды проводились всеми членами общины, то у скотоводов возникла специализация обрядовых действий и появились профессиональные жрецы. Не всегда здесь легко уловить это тонкое различие между религией и магией, но, по-видимому, мы все еще находимся в сфере религии, так как речь идет о духе, а не о чем-то анормальном. Здесь действуют силы сверхъестественные, но не противоестественные. Человек, совершающий обряд, не старается вызвать своими действиями какие-либо события, а призывает на помощь духовные силы. В какой-то степени он приказывает духам, но все же различие между этими формами обрядов весьма ничтожно. Мы еще не коснулись той стадии, когда человек чувствует себя хозяином окружающего мира.

Даже в традиционных земледельческих обществах в Африке религиозные верования занимают центральное место как в жизни, так и в социальной организации. Жизнь теперь требует более властных, агрессивных и даже враждебных действий. Сама земля подвергается грубой обработке мотыгой, ее переделывают, формируют и заставляют давать необходимые человеку урожаи.

Знакомство с некоторыми сельскохозяйственными культурами и зачатки аграрной техники были занесены в Африку из других районов, но, как и в случае со скотоводством, есть доказательства, что отдельные культуры появились в самой Африке и были здесь же одомашнены. Существовали три центра первобытного земледелия — Западная Африка, Эфиопия и Египет, — причем в каждом из этих районов были свои культуры и особая техника. Если иногда народы просто заимствовали чужой сельскохозяйственный опыт, то в других случаях он постепенно накапливался из навыков собирательства, с которым, по-видимому, связаны начальные формы вегекультуры, когда некоторые растения, хотя и не одомашненные, старались сохранить, чтобы они продолжали служить источником продовольствия.

Возможно, переход от ухода за дикими растениями к собиранию и посеву их семян и не был разумным, осознанным шагом, но последствия его неизмеримо велики. Одомашнивание продовольственных культур и их сосредоточение на небольших обрабатываемых участках вело и к сосредоточению населения. Сельское хозяйство вынуждает людей вести оседлый образ жизни. Они уже не могут бродить в поисках дичи и дикой растительной пищи или сопровождать скот в поисках воды и пастбищ. Они должны осесть и постоянно ухаживать за полями, обрабатывать их и защищать от самых различных опасностей: болезней, засухи, наводнений, набегов диких животных. Свора обезьян, туча саранчи, стая птиц, один-единственный слон — все могут за час уничтожить посевы, если нет надлежащей охраны.