Человек, стрелявший ядом - [21]

Убийца засомневался – возможно, и на этот раз обстановка была неподходящей, – но не отступил. Спросив, не сломался ли замок, и получив ответ «все в порядке», Сташинский поднял завернутый в газету пистолет и выстрелил ядом Бандере в лицо. Позднее он признал, что занервничал и выпустил заряды из обоих стволов. После хлопка убийца немедленно вышел из дома, закрыл дверь и повернул налево, к Эрцгиссерайштрассе, а потом направился к центру города. Он развернул газету, сунул двадцатисантиметровый аппарат в карман, вынул носовой платок и вдохнул, приложив его ко рту. И через два часа уже ехал на скором поезде во Франкфурт64.

Сташинский хотел исчезнуть из Западной Германии как можно быстрее, но, когда он доехал до Франкфурта, последний самолет в Берлин уже улетел. Заказав билет на следующий день, он снял 53-й номер в отеле «Висбаден». Сегодня эту гостиницу (она и теперь на том же месте) рекламируют, упирая на расположение в десяти минутах от центра и пятнадцати – от аэропорта. Убийцу интересовал последний. Когда он наконец-то добрался туда, газетные заголовки кричали о загадочной смерти Степана Бандеры, известного соседям под именем Стефана Попеля. Таким образом Сташинский впервые убедился в успехе операции. Приехав в Восточный Берлин, он позвонил Деймону. Подполковник уже знал, что произошло, и поздравил подчиненного с отлично выполненным заданием. Они встретились в кафе «Варшава», и Богдан рассказал все в деталях65.

Глава 10 Смерть в скорой

В квартире на третьем этаже дома № 7 по Крайттмайрштрассе Ярослава Бандера (фрау Попель для соседей), как обычно, ждала мужа на обед. Когда со двора раздался знакомый звук мотора, она выглянула с балкона, увидела перед гаражом «опель» и пошла открывать входную дверь. Сорокадвухлетняя домохозяйка и мать троих детей собиралась с духом для продолжения жестокой ссоры, что вспыхнула тем же утром. Поругались они из-за женщины.

Жена годами подозревала Бандеру в изменах и никак не желала их терпеть. По воспоминаниям телохранителей, она то и дело звонила мужу на работу, проверяя, в кабинете ли он или уехал домой. Избавилась от женской прислуги, подозревая, что супруг обхаживает каждую горничную. Посторонним женщинам вход в их дом теперь был заказан, да и гостей-мужчин фрау Попель едва терпела – герр Попель вызывался отвезти их домой и пропадал на долгие часы. Тем не менее многие из тех, кто знал Ярославу Бандеру лично, уверяют, что она всей душой любила мужа, пусть даже их брак едва ли можно было назвать счастливым.

По выходным Степан Бандера предпочитал куда-нибудь уезжать, по будням же являлся на Цеппелинштрассе раньше всех и сидел там допоздна (бывало, и до одиннадцатого часа). Он действительно любил волочиться за женщинами, особенно молодыми. Товарищи и коллеги знали, что он годами встречался с женщиной на десять лет его младше и не прервал эту связь, даже когда та вышла замуж. Теперь супруга подозревала его в намерении соблазнить юную сиделку, точнее, няню, которая присматривала за тремя детьми семьи Вайнеров, занимавшей квартиру на первом этаже их дома. Близкие друзья видели, что старый подпольщик совсем потерял голову и не упускает ни единого шанса столкнуться с девушкой – то на улице, то в подъезде, когда она приходила на работу либо уходила. Жена чуяла неладное и косо смотрела на соперницу каждый раз, когда их пути пересекались. И потребовала от мужа объяснений – потому-то они и рассорились утром 15 октября. В расстроенных чувствах Степан Бандера ушел из дому еще раньше обычного. Последними словами, которые он слышал дома, были: «Погоди, когда придешь на обед, я тебе доскажу свою литанию».

Теперь Ярослава Бандера ждала, пока муж поднимется к ним в квартиру, чтобы продолжить ссору. Но открыв дверь, она услышала пронзительный вопль снизу и громкое «Боже мой!» Хайи Гамзе, соседки с первого этажа (они жили напротив Вайнеров). Хайя и ее муж Мелах побывали в нацистских концлагерях и потеряли там здоровье. Ярослава Бандера подумала, что одному из них стало плохо. По лестнице как раз поднялся герр Гамзе и она спросила, не нужно ли ему позвонить с их домашнего телефона. В ответ тот попросил ее спуститься: герр Попель упал на первом этаже. Она схватила ключи от квартиры и сбежала вниз. Между лифтом и дверью Вайнеров лежал ее муж. Изо рта, носа и ушей у него шла кровь, но он был жив – хрипел, открывал и закрывал глаза.

Магдалена Винкльманн, та самая няня, к которой Ярослава Бандера ревновала мужа, сидела рядом, вытирая кровь с его лица. Казалось, умирающий крепко держит ее за руку. Вокруг собирались люди. Супруги Гамзе как раз думали пообедать, когда услышали шаги на лестнице и сразу же какой-то крик. Хайя вышла в коридор первой – она и увидела на полу герра Попеля. Магдалена выскочила из квартиры Вайнеров и вместе они положили его на бок, чтобы не захлебнулся кровью. Фрау Гамзе научилась этому в концлагерях.

Ярослава закричала и села на пол. Она приподняла мужу голову и спросила его по-украински: «Степан, что случилось? Степан, скажи, что случилось». Гамзе уже вызвал скорую – та приехала через несколько минут. Ярослава подумала, что у мужа случился сердечный приступ – потому он и рухнул на лестнице. Она позвонила на Цеппелинштрассе и сообщила его подчиненным о несчастье. По ее голосу было слышно, как она сама едва не падает в обморок. Человек, поднявший трубку, вспоминал через несколько дней: «Она несла какую-то чепуху. Я мог разобрать только что-то об инфаркте, о падении на лестницу». Он обещал немедленно приехать. Сама фрау Попель отправилась на той же машине скорой помощи в больницу на Лацареттштрассе, всего лишь в нескольких минутах от их дома