Человек, ставший Богом. Воскресение - [44]

– Все священники поднимутся против нас, – предупредил Фома. Но тут вмешался Иоанн.

– Ты же, Фома, не думаешь, что люди, наделенные властью, будут покорно терпеть вмешательство в свою жизнь тех, кто не согласен с существующим положением дел, следовательно, с тем, что они наделены огромной властью? Я нисколько не сомневаюсь, что раввин этой синагоги с радостью спровадил бы нас в тюрьму.

– Значит, начнется война, – заметил Фома.

Все внимательно следили за ходом разговора.

– Конечно, я же несу меч, – сказал Иисус.

– Теперь нет никаких сомнений в том, что, если мы проиграем, нас уничтожат, а если мы выиграем, мы уничтожим тех, кто оказывал нам сопротивление.

– Разумеется, это, Фома, война!

Повернувшись лицом к Иисусу, Фома добавил:

– Теперь ты отвечаешь за нас!

– Да, я отвечаю за вас, – сказал Иисус. – Теперь я хочу знать, сколько нас. Раньше со мной были Симон, Андрей, Фома, Филипп и Нафанаил. Теперь к нам присоединились Матфей, Иаков и Иоанн, сыновья Зеведеевы, Варфоломей, Симон Зилот, Иаков, сын Алфеев, Фаддей, Иуда, сын Иаковлев, и Иуда Искариот. Четырнадцать. Готовы ли вы все действовать как свободные люди, невзирая на давление, которое станут на вас оказывать власти этой страны? Если кто-нибудь из вас не готов, пусть он уйдет. И не надо бояться.

Никто не двинулся с места.

– Это не означает, что вы не сможете покинуть меня позднее. Вас со мной не связывают обязательства. Иаков, сын Алфеев, знаешь ли ты, что тебе придется делать?

– Ставить паруса под крепнущим ветром.

– И в какую же сторону дует ветер?

– В открытое море, где много рыбы и где воды прозрачны.

Лицо Иисуса осветилось радостью.

– Вы будете крестить, – сказал он. – Полагаю, что практически все вы слышали о крещении, поскольку вы слышали об Иоканаане. Крещение очищает. Оно смывает с души телесную грязь, а с тела – грязь душевную, ведь, хотя тело и душа принадлежат к разным областям, они неразделимы.

Некоторые, ничтоже сумняшеся, решили, – продолжал Иисус, не оборачиваясь к Фоме, – что тело принадлежит Демону, как и все прочие материальные вещи, а душа принадлежит Богу, как все духовное. Однако Демон может подняться в высшие сферы разума и заразить его, а Бог, как нам известно, вмешивается в материальные дела и высекает из скалы источник, который исцеляет больное тело.

Иисус принялся мерить синагогу шагами. Ворвавшийся ветер заставил танцевать пламя свечей и светильников, висевших на концах цепей.

– Вероятно, вскоре вы все это поймете, – произнес Иисус. – Есть люди, которые ведут безукоризненный образ жизни, не совершают оплошностей и прилежно празднуют субботу, но их души остаются холодными, а сердце немым, поскольку они следуют лишь букве Закона. Есть такие грешники, которые намного ближе к Господу. Господь слышит их молитвы, поскольку они всем сердцем обращаются к Нему.

Иисус замолчал и окинул взором своих слушателей, новых и уже хорошо знакомых учеников, старых и молодых женщин, торговцев, ремесленников. Казалось, они ждали его слов как спасительного огня, который потом унесут с собой, чтобы он освещал им дорогу. Кто из них не лгал, не мошенничал, не сквернословил, не занимался блудом или даже не убивал, надеясь, что в этот самый момент Бог задремал или отвернулся? Кто из них всем сердцем поймет Иисуса? Они все словно оцепенели. Проповедовал ли Иисус в пустыне? Или он обращался к окаменевшим людям?

Один из учеников прочистил горло. Это был Иуда, сын Иаковлев.

– Учитель, ты нам сказал, что мы будем крестить людей. Но можем ли мы это делать, если сами не приняли обряд крещения?

Опять эта старинная забота о соблюдении обрядности!

– Я окрещу вас, – ответил Иисус.

Но Иуда, сын Иаковлев, казалось, не был удовлетворен ответом.

– Ты нам сказал, – вновь заговорил он, теперь с некоторым сожалением, – что есть люди лицемерные, хотя они и прилежно соблюдают все обряды, а другие, считающиеся грешниками, более добродетельны, чем они. Если это так, в чем суть крещения? Что оно изменит в жизни лицемеров и грешников?

– Крещение есть обновление, – объяснил Иисус. – Это не ритуал, а действо веры. Но, по правде говоря, найдутся люди, которые превратят этой действо в пародию и станут есть мякоть фиги, предназначенной для Господа, оставляя Ему на алтаре лишь кожуру.

Иуда Искариот, нахмуривший лоб, чтобы лучше уяснить разницу между буквой и духом, Фаддей, удивленно поднявший брови… Они, конечно, возмутились, узнав от Иисуса, что грешники стоят больше, чем добродетельные люди. Покорять умы! Говорить и снова говорить!

– Вы также знаете, – продолжил Иисус, – что я есть орудие этого обновления, иначе зачем бы вы слушали меня?

Да, Господи, почему же они собрались здесь? Ждали ли они появления пророка, равно как и того, что на жезле Аарона появятся листья?

– Крещение есть знак, который укажет на тех, кто хочет обновления и готов следовать за нами.

Почему Иисус прилагал столько усилий? Ведь воля Господа всегда будет главенствующей, что бы он ни делал. Вот один из вопросов, которые философ Фома не удосужился поставить: может ли деятельность человека изменить замыслы Господни? Иисус вспомнил о Содоме и Гоморре. Если бы в этих городах жил хотя бы один праведник, Бог пощадил бы их. Значит, человек обладает могуществом, равным могуществу Господа и Демона. Иисус чувствовал себя уставшим, взбудораженным, смущенным. Из сухой глины, вот из чего были сделаны его слушатели. Чтобы вылепить этих людей заново, следовало хорошенько пропитать их словами. И что станет с остальным Израилем – саддукеями, фарисеями, самаритянами, зелотами, ессеями, торговцами, мызниками, могильщиками, мясниками и прочими? О Иоканаан! Какую мудрость ты проявил, удалившись в пустыню! Однако они были здесь и в ожидании чего-либо или кого-либо страстно жаждали освобождения!