Человек среди людей - [13]

«Члены группы разделяют мотивы и цели, которые определяют их поведение».

Члены группы создают групповые нормы поведения.

Члены группы сами себя и других воспринимают как членов группы.

Этот последний признак только на первый взгляд представляется само собой разумеющимся. На самом деле здесь все не так просто. Ведь каждый из нас принадлежит к нескольким группам, но своей группой, группой, которая составляет для нас наибольшую ценность, мы считаем далеко не все. В социальной психологии есть понятие «референтной» группы. Это группа, с которой, как говорит Игорь Семенович Кон, «индивид чувствует себя связанным наиболее тесно и в которой он черпает нормы, ценности и установки своего поведения».

Может случиться, что человек фактически живет и действует в группе, которую не считает своей. Он тянется к иной группе. Нередко к такой, куда он никогда принят не будет. Вспомните типичную ситуацию мещанина, стремящегося в «высшее» общество. Подобные ситуации могут вызвать серьезный внутренний разлад. Нередко, например, подросток не считает одноклассников своими товарищами. «Своей» группой для него может быть какая-либо компания ребят повзрослее, которые импонируют ему этакой независимостью, смелостью, презрением к общепринятым нормам поведения.

Похожие явления мне не раз приходилось наблюдать и в студенческих группах. Почти всегда среди однокурсников есть юноша или девушка, которые присутствуют в группе только физически, а психологически они витают совсем в иных сферах. Причины для такого разрыва бывают самые разные: вот эта модная девушка пыталась поступить в театральный. Педагогический — вынужденная посадка. И теперь вся она устремлена к своим более способным или более удачливым подругам из театрального или околотеатрального мира. Дела и заботы товарищей по группе кажутся ей мелкими и неинтересными. А для этого юноши интересны только друзья из спортивного клуба… Подобное противоречие нередко выражается в формуле «я» и «они». В данном случае «они» — это товарищи по студенческой группе, куда злая судьба меня забросила.

Лучше всего, конечно, когда группа, к которой ты фактически относишься, является для тебя одновременно и «референтной». Впрочем, есть и другая формула противоречия: «мы» и «они». Где «мы» — это наша группа, а «они» — все остальные. Так сказать, ощущение группового эгоизма.

Иногда такой групповой эгоизм ошибочно принимают за выражение коллективизма. Но это уже особый вопрос.

Группа и коллектив

Одним из самых боевых на XVIII Международном психологическом конгрессе был наш 35-й симпозиум, который организовали советский психолог Лидия Ильинична Божович и американец Ю. Бронфенбреннер. Полемика начинается уже с названия, напечатанного на голубом, таком мирном на первый взгляд квадрате обложки книги материалов. По-русски оно звучит так: «Формирование личности в коллективе». В английском варианте: «Социальные факторы развития личности»… Оказывается, в английском языке нет слова «коллектив», а в буржуазной социальной психологии, где так подробно описываются всевозможные группы, нет этого, может быть, самого важного понятия.

Как же так, групп сколько угодно, а коллектива нет? Что же в таком случае группа и что такое коллектив? Опять горячая точка. Настолько горячая, что на III съезде психологов в Киеве, когда я после доклада прочитал поступивший мне вопрос: «Что такое коллектив?», в аудитории раздался смех. Горький смех. Этот вопрос регулярно всплывал на всех «социальных» секциях съезда, и уже все потеряли надежду на его разрешение.

Теперь, когда дискуссионные страсти улеглись, мне даже как-то не совсем понятно, почему мы так запутали проблему, которую с таким блеском решил Антон Семенович Макаренко почти сорок лет назад. Недаром Антон Семенович Макаренко, с чьим именем привычно связываются такие определения, как великий педагог и выдающийся писатель, теперь признан во всем мире и как крупнейший социальный психолог. Характерно в этом отношении замечание профессора Ю. Бронфенбреннера: опыт Макаренко превосходит все то, что дали западные социальные психологи за последние тридцать лет.

Прежде всего Макаренко резко возражал против смешения понятий группы и коллектива. Конечно, всякий коллектив — это группа. Но не всякая группа — коллектив. Чтобы стать коллективом, группе надо пройти непростой путь развития и на этом пути приобрести целый ансамбль признаков и качеств.

Что же делает просто группу коллективом?

Известный исследователь тридцатых годов Залужный отвечает на этот вопрос так: «Мы называем коллективом такую взаимодействующую группу лиц, которая выявила свою способность совокупно реагировать на тот или иной раздражитель или на целый комплекс раздражителей».

Выходит, и наши соседи по купе — тоже коллектив? Ведь они будут «совокупно реагировать», если, например, в вагоне вдруг внезапно погаснет свет или произойдет еще что-нибудь неожиданное.

Недаром Антон Семенович едко высмеивал подобные определения. «Для всякого непредубежденного человека, — говорил он, — очевидно, что это определение коллектива лягушек, обезьян, моллюсков, полипов, кого хотите, но только не коллектива людей…