Человек с двойной тенью - [13]

– Вот и поезжай, – спокойно ответила Вероника. – Тем более что и выбора-то у тебя никакого нет. А за меня не беспокойся.

– Но как же так – не беспокойся?.. – начал было Георгий, но молодая женщина его прервала взмахом руки.

– Сейчас у меня много работы, – сказала она. – Вот, уничтожаю служебную документацию… А вечером – поговорим.

Вечером Георгий явился домой поздно. Он хотел прийти как можно раньше – разговор с Вероникой предстоял очень серьезный. Но неожиданно его вызвали на заседание. Совещаний в последнее время бывало много – иногда по нескольку на дню, причем на разные темы. Неразбериха творилась изрядная, и чем сильнее слышалась канонада на западе, тем неразберихи и хаоса было больше.

Но в этот раз тема совещания была неожиданной и по-особенному тревожной. Руководство угрюмо сообщило, что в отдельные места пока еще советского Донбасса высадились вражеские десантные группы и взяли под контроль некоторые шахты – причем именно те, которые подлежали ликвидации. Из чего следовало, что теперь эти шахты невозможно будет уничтожить, а значит, все они достанутся немцам. Сколько именно немцы захватили шахт, доподлинно неизвестно, так как невозможно дозвониться до мест, но названия некоторых захваченных шахт все же известны. И среди них – все те пять шахт, подготовкой к ликвидации которых занимался Георгий Миловидов. Вот так – не больше и не меньше.

– Возможно, это чистая случайность, – сказало начальство, недобро глядя на Георгия. – А может быть, и вражеский умысел. Здесь, конечно, нужно разбираться. Если успеем…

С совещания Георгий вышел с тяжелым сердцем. Он размышлял о том, как так могло случиться, что на все те шахты, которые он готовил к ликвидации, был высажен вражеский десант. Именно на них, а не на какие-то другие! Вряд ли это совпадение – самого себя обманывать не стоит. Скорее всего, информация о том, что эти пять шахт собираются ликвидировать, каким-то образом стала известна врагу – ведь захвачены были именно эти шахты, а не какие-то другие! Да, но каким таким непостижимым образом немцы узнали об этих шахтах? А вот каким: им кто-то об этом сообщил. Но кто? Сам Георгий никому ничего не сообщал. Вероника, которая работала с черновиками и печатала на машинке документы? Об этом Георгий даже думать не хотел. Да и каким образом она могла это сделать, даже если бы захотела? Те четверо мрачных молчаливых товарищей, которые забирали готовые документы? Может, так. А может, и нет. Поди теперь разберись – при такой-то суматохе.

Но даже не это было самым главным. Главным было то, что если начнут разбираться, как немцы узнали о приготовленных к ликвидации шахтах, то начнут именно с Георгия. А может, им же и закончат, прихватив за компанию еще и Веронику. И ведь не докажешь, что ты ни в чем не виновен! Кто тебя станет слушать, когда враг на подходе? Вытащат наган из кобуры и пустят пулю в лоб как вражескому пособнику.

Да, но что же делать? Как уберечь от опасности себя и заодно Веронику? Кому и какими словами объяснить свою непричастность к скверной истории с шахтами? С такими-то мыслями Георгий и вошел к себе в квартиру… и в изумлении застыл у порога. Вероника была дома, но находилась не одна. В квартире были гости – двое мужчин. Увидев вошедшего Георгия, они шевельнулись, привстали со стульев и сели вновь, ничего Георгию не сказав и даже с ним не поздоровавшись. Хозяин квартиры с молчаливым недоумением взглянул на Веронику: что, мол, это за вечерние гости, откуда они и зачем? И тут же его охватил страх. Ему вдруг подумалось, что эти молчаливые мужчины из НКВД. И явились они к нему, Георгию, чтобы арестовать его. Да-да, арестовать – за те самые пять шахт, на которые высадился немецкий десант. А заодно, наверное, арестовать и Веронику. Но отчего тогда Вероника так спокойна? Вот она даже приветливо улыбается Георгию… Да и сами мужчины ведут себя как-то не так, как полагалось бы, будь они из НКВД. Если они из этой организации, то отчего так бесстрастны и спокойны? Почему они, увидев Георгия, не кинулись на него, не заломили руки, не повалили на пол? Ведь, кажется, именно так и должны арестовывать врагов народа? В общем, непонятно…

– Проходи, – спокойно произнесла Вероника. – Я сейчас объясню, в чем дело.

Георгий прошел мимо молчаливых мужчин и, проходя, недоверчиво на них покосился. Ему вдруг показалось, что он их знает. Да-да, знает! Вернее сказать, знает не лично, а, так сказать, опосредованно. Иначе говоря, где-то и когда-то он их уже видел. Ну да, конечно же! Он видел их в том самом ресторане, где когда-то познакомился с Вероникой. Кажется, он видел их дважды. В первый раз он прощался с Вероникой у входа в ресторан, и эти двое прошли мимо них, остановив на миг на нем и Веронике внимательные взгляды. Во второй раз он обратил на них внимание в том же самом ресторане, куда он пригласил Веронику. Помнится, они молчаливо сидели за столиком неподалеку, а затем так же молча поднялись и ушли… Точно, это они! Георгий их вспомнил! А почему он их вспомнил? Да потому что и в первый, и во второй раз он обратил на них внимание, и это внимание было каким-то необычным – смутным и отчего-то подспудно тревожащим. Он почему-то насторожился при виде этих двух мужчин, оттого он их и запомнил. И вот – он увидел их вновь. В своей собственной квартире, рядом с Вероникой.