Человек-паук. Последняя охота Крэйвена - [12]

«Уже несколько лет Паук рушил мои планы, – рассуждал он. – Здесь, на моей второй родине, он посмел унижать меня».

Поначалу Крэйвен не принимал его всерьёз. После многих лет тренировок в дальних странах он вернулся сюда, в рукотворные каменные джунгли, с единственной целью – одолеть Паука. Крэйвен думал, что его противник – обычный чудак в дурацком костюме, любящий не менее дурацкие шуточки. Поэтому Крэйвен охотился на него как на дурака – быстро, без особых приготовлений, желая побыстрее разобраться с Пауком и переключиться на более серьёзные цели. Но этот чудак из раза в раз превосходил Охотника, и тому даже пришлось объединить усилия с другими глупцами, которых Человек-паук унижал в течение долгого времени. Даже вместе они не смогли покончить с этим самопровозглашённым героем, этим хитрецом в человеческой шкуре.

Теперь Крэйвену открылась истина. Человек– паук не мог быть обычным человеком. Простому смертному никогда бы не удалось сделать с Охотником то, что сделал Паук. Нет, он не был человеком – он был Зверем, выдающим себя за смертного, облачённым в одеяние цвета крови и неба. Как прекрасно. Крэйвен наблюдал, как это создание пролетело мимо него на тонкой паутинке, нарушая все законы природы. Паук парил над городом, притворяясь, что защищает его жителей, но Крэйвен знал, что защита смертных не была его истинной целью.

Ты существуешь, чтобы проверить меня. Ты провоцируешь меня, бросаешь мне вызов и будешь продолжать делать это, пока я не верну своё честное имя.

Крэйвен последовал за Пауком над каменными джунглями, повторяя каждое движение своего врага. Нет, он не остановится, пока не одолеет Зверя, пока не уничтожит Паука и исправит все свои прошлые ошибки.

– До тех пор мне не будет покоя, – сказал себе Крэйвен.

Глава девятая

«ТАК, ПАРКЕР, хватит валять дурака», – отчитывал Человек-паук сам себя, прицепившись к стене пятиэтажного дома в районе тридцатых улиц.

Питер остановился передохнуть, сожалея, что не поел и не попил перед выходом на улицу. Его беспокойному желудку это бы не помешало. Он взял паузу, чтобы всё обдумать и разложить факты по полочкам.

С момента гибели Неда Питер был сам не свой, что, впрочем, было вполне естественно. Ещё бы, он ведь узнал, что весь прошедший год Нед провёл, наряжаясь в поношенные тряпки Нормана Осборна и кидаясь в Питера тыквобомбами. Тот самый Нед, который за день до смерти заплатил за него в кафе.

(Так почему…)

Немудрено, что у Питера было неспокойно на душе. Он пролез через пожарный выход и осмотрелся в поисках киоска или магазинчика, где можно было бы купить банку имбирного эля или «Алка– Зельцера». Со дня похорон Неда Питер плохо спал и не мог усидеть на месте. Нервы были на пределе, от бесцельного блуждания под дождём он устал как собака – оставалось только подцепить простуду или грипп, что с его удачей было вполне реально.

(Почему я так уверен, что…)

Посещение церемонии прощания с Джо Фейсом ничем не помогло. И надо же было ему умереть?! Питеру и без того было тошно, а теперь ко всем переживаниям добавилось и чувство вины за смерть малознакомого бандита. Двойные похороны, откровенный разговор с Эм-Джей, да ещё и эта унылая погода – на месте Питера никто бы не смог сохранить самообладание. Наверное, потому он и прыгал со здания на здание, невзирая на почти достигший масштабов Всемирного потопа ливень. Он двигался на автопилоте, готовый всё отдать за глоток газировки или сэндвич, но ни на шаг не приближался к ответам, которые желал отыскать, выходя из квартиры.

Питер пересёк настоящую пропасть, разделявшую два здания, и приземлился на щит, рекламировавший не что иное, как аэрозоль от насекомых. «Убивает насекомых наповал!» – гласил слоган. Питер присел на корточки за прожекторами, освещавшими рекламу и нарисованных на ней тараканов мягким, насыщенным светом. Он развернулся и ухватился напряжёнными, с побелевшими костяшками, пальцами за край крыши и устремил взгляд в небеса в поисках какой-то неведомой угрозы, неизбежного рока, что ещё не явил себя.

Тут он осознал, что его паучье чутьё наверняка бы трубило во все трубы, если бы угроза действительно существовала. Питер упрекнул себя за то, что чуть было не позволил собственному смятению перерасти в настоящую паранойю. Он просто подавлен из-за случившегося с Недом и обеспокоен из-за Эм-Джей, а в остальном всё в порядке.

(Но почему я так уверен, что меня кто-то или что-то подстерегает в…)

Мысль оборвалась, по спине снизу вверх будто пробежал огонь, заставив нутро Человека-паука перевернуться. Его настроение мигом поменялось. Паучье чутьё, будто сигнализация, зазвенело в мозгу. Питер едва успел повернуться направо, как что-то маленькое и острое пронеслось перед его глазами и вонзилось в аляповатого нарисованного таракана. Не повернись он, красный дротик наверняка попал бы в цель.

Питер отскочил в сторону, уклоняясь от нового выстрела, но невидимый противник прочитал его манёвр. Второй дротик со свистом вылетел из темноты и попал Человеку-пауку прямо в шею над правым плечом. От удара и шока Питер потерял равновесие. Падая, он развернулся к рекламному щиту, стараясь не перелететь через край крыши, вытащил дротик и осмотрел его. «Как глупо», – подумал он. Дротик был самодельным, на острие остались следы тёмной маслянистой жидкости. На мгновение в глазах потемнело, и Питер отшвырнул дротик подальше. Дротик был в его теле не больше секунды, но свою задачу он выполнил.