Человек, который высмеивал - [31]

— Говорит Ален, — сказал он, — Ален Парсел. Мне бы хотелось побеседовать с вами. Надеюсь, у вас все в порядке.

Ее ответ оказался неожиданно резким.

— Мистер Парсел, вы должны быть у меня через Десять минут. Это приказ.

Щелчок.

Ален несколько секунд смотрел на умолкшую трубку. Потом вышел из телефонной будки и быстро зашагал по улице.

Квартира миссис Фрост, как и апартаменты всех секретарей Комитета, выходила окнами прямо на Башню Морака. Ален сделал глубокий вдох и стал подниматься по лестнице. Конечно, не мешало бы принять ванну, переодеться во все чистое и немного вздремнуть, но, к сожалению, на такую роскошь уже не оставалось времени. Свой изнуренный вид он вполне мог приписать усталости после недели напряженного труда: круглосуточное бдение в Агентстве, отчаянные попытки привести все дела в надлежащий порядок. С этими мыслями Ален позвонил в квартиру миссис Фрост.

— Проходите. — Она отступила в сторону, и он вошел. В единственной комнате сидели Майрон Мэвис, как обычно усталый, и довольно мрачная Ида Пиз Хойт.

— Добрый вечер, — приветствовал их Ален, догадываясь, что вечер едва ли будет добрым.

— Итак, — миссис Фрост встала прямо перед ним, — расскажите нам, где вы находились. В Агентстве вас не было: мы справлялись несколько раз. Даже направили своего представителя, чтобы присмотреть за вашими сотрудниками. Фирмой руководит какой-то мистер Прайер.

Ален на миг задумался: солгать или сказать правду?

Он решил солгать. Общество Морака не терпело правды. Оно сурово наказало бы его за правду, и директором Т-М стал бы кто-то другой, скорее всего ставленник Блэйк-Моффета.

— Гарри Прайер исполняет обязанности администратора, так же как Майрон исполняет обязанности директора Т-М, пока я не сменю его. Вы хотите сказать, что я получал зарплату за прошлую неделю? — Конечно, он ничего не получал. — Ведь мы, кажется, договорились вполне определенно: я должен приступить к работе в понедельник, то есть завтра. Прошлая неделя принадлежала мне. Телемедиа ничего не могли от меня требовать на прошлой неделе — так же как и в прошлом году.

— Дело в том, — начала миссис Фрост, но ее прервал звонок в дверь. Прошу прощения. Вероятно, это они.

Когда дверь открылась, в комнату вошел Тони Блэйк из Блэйк-Моффета. За ним появился Фред Лади с портфелем под мышкой.

— Добрый вечер, Сью, — кивнул Тони Блэйк с любезной улыбкой. Это был полный, хорошо одетый человек лет пятидесяти пяти — шестидесяти с белоснежными волосами и в очках без оправы. — Привет, Майрон.

Большая честь для меня, миссис Хойт. Здравствуй, Ален. Рад снова тебя видеть.

Лади не произнес ни слова. Они сели друг против друга и стали ждать не то надменно, не то с напряженным вниманием. Ален остро ощущал, что у него довольно мешковатый костюм и ненакрахмаленная рубашка.

В настоящий момент он выглядел не как утомленный бизнесмен, а скорее как какой-нибудь университетский радикал Века Расточительства.

— Продолжим, — сказала миссис Фрост, — мистер Парсел, вас не было в Агентстве, вопреки утверждениям вашей супруги. Это весьма нас озадачило, поскольку мы полагали, что между нами установилось взаимное доверие. Согласитесь, все это довольно странно: ваше загадочное исчезновение, сомнительные оправдания и отговорки вашей…

— Одну минуту, — перебил Ален. — Вы говорите не с многоклеточным и не с млекопитающим: перед вами человек, который является гражданином общества Морака. Или вы будете обращаться со мной должным образом, или я сейчас уйду отсюда. Я устал и хотел бы прилечь отдохнуть. Решайте сами.

— Он прав, Сью, — заметила миссис Хойт. — Ради Бога, оставь этот начальственный тон. Все равно высшая справедливость принадлежит не тебе, а Господу.

Миссис Фрост обернулась.

— Может быть, вы мне не доверяете?

— Неплохая идея, Сью, — хихикнул разваливший, в кресле Майрон Мэвис. Начнем-ка с этого.

Миссис Фрост встала.

— Да, кажется, мы зашли слишком далеко. Я, пожалуй, сделаю кофе. И тут есть немного бренди, если никто не сочтет, что это может повредить общественным интересам.

— Погружаемся помаленьку в трясину порока, — ухмыльнулся Мэвис.

Напряжение спало, и Блэйк с Лади начали что-то вполголоса обсуждать. Лади надел свои очки в роговой оправе, и две головы озабоченно склонились над содержимым его портфеля. Миссис Фрост подошла к плитке и поставила кофейник. Миссис Хойт по-прежнему сидела, молча глядя в какую-то точку на полу. Как всегда, на ней были тяжелые меха, темные чулки и туфли с низкими каблуками. Ален относился к ней с большим уважением: насколько он знал, она всегда действовала прямо и честно.

— Я слышал, вы родственница Майора Штрайтера? — поинтересовался Ален.

Миссис Фрост соблаговолила взглянуть на него.

— Да, мистер Парсел. Майор был моим предком по отцовской линии.

— Эта ужасная история со статуей, — вмешался в разговор Блэйк. Просто трудно вообразить, что такое возможно в наше время.

Ален совсем забыл про статую. И про голову. Она все еще лежала в шкафу, если только Дженет с ней что-нибудь не сделала. Наверное, Дженет глотала свои таблетки целыми пачками — ведь ей пришлось целую неделю жить в одной комнате с головой.