Человек как животное - [4]

Еще один факт в пользу гипотезы выбивания — там, где людей не было, например на острове Врангеля, мамонты после своего «официального вымирания» преспокойно жили еще несколько тысяч лет. И только потом исчезли — последний мамонт на острове Врангеля умер всего 3700 лет назад. Почему они там все же вымерли? Да просто выродились! Дело в том, что на остров Врангеля мамонты прошли по сухому перешейку, который тогда соединял остров с континентом. Потом, по мере таяния льдов, эта часть суши ушла под воду и мамонтов на острове отрезало. Но остров есть остров, база питания тут ограничена, поэтому мамонты начали вырождаться — сначала уменьшились в размерах (выживали те, кому нужно было меньше питания), потом начали страдать разными болезнями из-за близкородственного скрещивания и, наконец, совсем исчезли.

К этому вымиранию человек руку не приложил, поскольку, по современным представлениям, к моменту отделения острова Врангеля от Евразии люди туда еще не добрались. А вот там, куда простерлась рука человека, мамонтов вскоре не осталось. И не только мамонтов. Люди на своем пути сжирали все.

В Атлантическом океане есть Карибские острова. Раскопки показывают, что крупное зверье там повымерло примерно 6 тысяч лет назад. По странному стечению обстоятельств именно 6 тысяч лет назад там появились первые люди.

В Австралии тоже когда-то мегафауна была весьма богато представлена, ее массовое вымирание случилось примерно 50 тысяч лет назад. Теперь, если вам задать вопрос, когда же появился на этом континенте человек, вы по аналогии с предыдущим примером точно ответите: «50 тысяч лет назад первые люди добрались из Азии до Австралии!» И будете правы. Добрались и в момент вырезали все крупное.

Схожим образом люди вели себя везде и, что примечательно, до совсем недавнего времени. На Мадагаскаре были выбиты гигантские птицы эпиорнисы, в Новой Зеландии птицы моа, в Европе практически полностью уничтожили зубров, а в Америке — бизонов. Причем последнее произошло уже после появления в Америке белого человека. Бизонов было множество — несколько десятков миллионов, но против огнестрельного оружия вид не устоял — перестреляли всех! Убивали не только и даже не столько из-за мяса (часто из всей многотонной туши поедали только язык), сколько просто ради развлечения — палили из окон поездов и радовались метким попаданиям. Точно так же радовались, получая удовольствие от удачной охоты, первобытные люди в те времена, когда ходячего мяса было еще много. А вот когда его стало мало…

Экологическая катастрофа, к которой привело эпидемически быстрое расселение по планете нового агрессивного вида с кремневыми орудиями, была не только масштабной, но и весьма трагичной для самого этого вида: истощение среды сопровождалось его массовым вымиранием. Считается, что тогда вымерло до 90% человечества. Остатки, как вы знаете, спас переход на новые технологии — от охоты и собирательства люди перешли к сельскому хозяйству, то есть искусственному выращиванию растений и животных. Это время получило название Неолитической революции.

По всей видимости, людям легче дался переход к животноводству, нежели к земледелию. Это как-то проще и логичнее: если всходов брошенного в землю зерна нужно ждать целый сезон, то «пленение» животных получается почти само собой. И в самом деле, если удалось загнать или заманить в некий закон стадо диких лошадок, например, то глупо убивать сразу всех — мясо испортится. Лучше сохранять живые консервы, поедая животных по мере нужды. Но если животных много, они будут голодать и худеть, ожидая своей очереди на эшафот. Зачем терять мясо? Лучше накидать животным в загон травы. А можно стреножить да пустить на выпас. И присматривать, чтобы не разбрелись.

Следующий шаг — дождаться, когда «пленные» животные в неволе начнут размножаться. И тогда нужда в поиске и охоте вообще отпадает. Зачем охотится на вольных, если можно охранять пленных? Это понятно даже уголовникам, которые в девяностые годы, вместо того чтобы пробавляться случайной «охотой», стали крышевать тучные стада кооператоров и мелких предпринимателей. Аналогично поступали в свое время и феодалы, крышевавшие крестьян от наездов других хищников.

В общем, теперь не нужно стало охотиться, а нужно было лишь охранять свое стадо от чужих охотников… Так произошел переход от хищнической эксплуатации природы к сберегающей. Правда, сбережение это было весьма относительным, потому что вступление в аграрную эпоху привело к циклопическим изменениям в облике планеты. Этот шаг изменил ландшафты планеты больше, чем истребление мамонтов.

Читатель может спросить: «Погодите, а какая связь между мамонтами и ландшафтами?» Резонный вопрос.

Дело в том, что крупные животные — такие, как слоны и носороги — формируют природные ландшафты. Вы никогда не задумывались, почему саванна не зарастает кустарником, ведь отдельные кусты и деревья там торчат? Потому что слоны и носороги широкими ногами вытаптывают поросль. Поддерживается некий гомеостаз — саморегулирующаяся биосистема работает в направлении поддержания самой себя.

Точно так же поддерживались североевразийские и североамериканские экосистемы мамонтами и шерстистыми носорогами. По всей видимости, там было нечто среднее между мелколесьем и тундростепью. Северная саванна! И видовой набор растительности был, видимо, несколько иным. А когда исчезли мамонты, некому стало вытаптывать и объедать кусты, а также мощно удобрять здешние просторы. И растительная декорация сменилась, ознаменовав произошедшую трагедию…