Человек, изменивший мир - [2]
Так же достойнее писать русскую фантастику (как американцу американскую, японцу японскую…), хотя и труднее, и голоднее. Однако это было время, когда писать можно было только под Бредбери. Здесь странным образом совпали вкусы ЦК КПСС и вкусы закомплексованных полуинтеллигентов, которые больше всего на свете боятся показаться недостаточно интеллектуально развитыми. Журналы и сборники были заполнены бездарными подражаниями. Рассказы и романы косяком шли «под Бредбери»… И как свежий глоток воздуха показалась мне присланная из Днепропетровска (где-то в середине 70-х) первая рукопись начинающего автора, который осмелился не подражать Бредбери, а, скорее наоборот, воспел техническую мощь сильных и незакомплексованных людей. Я дал самую высокую оценку, рекомендовал выпустить обязательно и как можно большим тиражом. А так как я тогда был уже старым, толстым и маститым мэтром, лауреатом и на вершине славы, то рукопись была принята, вышла под названием «Непредвиденные встречи», после чего молодой автор, Василий Головачев, стройный и с пышной шевелюрой, привез ко мне в Харьков эту первую книгу с надписью как первому рецензенту, с которого началась его литжизнь…
Где теперь те, кто поспешно писал «под Бредбери», страшась, что конъюнктура изменится? А Головачеву сейчас простор, ибо с первой же вещи никому не подражал. Гамбургский счет ему не страшен. Даже на руку. (Правда, у них есть свой довод: зато мы успели нахватать шикарные квартиры от Союза писателей, элитные дачи в Переделкино, ездили за счет Литфонда по всем заграницам… а что ты имеешь в свои далеко за 60?)
Были и другие мелкие ограничения, которые я старался не переступать. К примеру, не использовать роботов (если не считать юморесок в самом начале, но там было для смеха), машину времени. Если я не верил, что ее можно создать, то и не писал, ибо искренне полагал, что писать нужно либо только научную фантастику, либо сказочную, но в каждом из поджанров должны быть свои строгие законы и запреты. Например, я не позволял и не позволю себе свалить в кучу роботов, динозавров и бабу-ягу. Это профессионала недостойно.
Я работал в литейном цехе, когда собрал рукопись и послал в Москву в «Молодую гвардию». Там опубликовали в 1973 г. в серии «Библиотека сов. фантастики» («Человек, изменивший мир», 100 тыс. экз.). Этот сборник лихо разгромил в «Литературной газете» один из литературоведов в штатском, не стану называть его фамилию, я ж не злопамятный, просто я злой и память у меня хорошая. Я помню, как они в центральной прессе восхваляли такое, что сейчас произнести вслух было бы стыдно… Понятно, не станет же критик задевать космонавтов, которые после единственного полета сразу становились художниками, писателями, не станет задевать знатных доярок и – упаси господи! – приятелей редактора, которые один за другим печатали свои опусы. А тем более самих редакторов.
За что люблю это настоящее время, так за возможность гамбургского счета. Какие имена тогда гремели в той же фантастике, чьи книги выходили хоть в патриотических, хоть в прозападных издательствах! Конечно же, редакторов, затем – знатных космонавтов (любители фантастики могут просмотреть хотя бы серию «Библиотека сов. фантастики»), каких-то странных личностей, чьи книги к фантастике имели отношение отдаленное, но в прессе их расхваливали взахлеб эти литературоведы в штатском. Где они сейчас? Пусть сейчас выйдут со своими книгами! Конечно, и сейчас можно за наворованные ими деньги организовать мощную рекламу, напечатать ряд хвалебных статей… но читателя не обманешь. Вернее, обманешь раз-другой, но дальше он запомнит имя, фирму… Все-таки теперь волен купить на лотке ту книгу, автору которой доверяет.
Помню, на мою первую книгу «Человек, изменивший мир» (Москва, Библиотека сов. фантастики, 1973 г.) некий литературовед в штатском откликнулся предостерегающей эпиграммой:
Я тогда работал в литейном цехе, и мне указали мое место на шестке, ибо литературное пространство было поделено между пишущими редакторами и обслуживающими их литературоведами. Где они теперь? Где те писатели, которых печатали огромными тиражами в патриотических и космополитических одинаково мощно лишь потому, что один распределял садовые кооперативы, другой был в комиссии по распределению квартир, третий – машин, четвертый заведовал путевками в Коктебель, Пицунду и прочими лакомыми местами…
Да, справедливость наконец-то восторжествовала, но все равно горько, ибо та дрянь так долго держала все места, захватывала все тиражи, и потому молодых литераторов так и не взросло. Почти не взросло. Побившись в стену, иной талант переходил на писание книг о производстве, а то и вовсе уходил из литературы. И сейчас, когда вдруг старая система рухнула, молодые фантасты начинают с нуля. А в литературе, как и в спорте, не бывает чудес, чтобы из новичка сразу прыгнуть в мастера! Тем более, в чемпионы.
Итак, я в Союзе писателей СССР с 1979 года. Но вот материал для Книги Гиннесса: за все годы меня никто не видел на трибуне выступающим (как и за столом с красной скатертью). Ни разу не был в Домах творчества ни в Коктебеле, ни в Переделкино, ни в Сочи, ни в Пицунде… Нигде. Не получал от Литфонда дачи, огорода, машины. Как в 1983-м, когда убежал с Украины от Кравчука (тогда он был не президентом вiльной Украины, а серым кардиналом ЦК Компартии Украины, уничтожившим тираж моей «Золотой шпаги») и поселился в коммунальной квартире в Москве (правда, на Тверской!), так и до сегодняшнего дня. И не надеюсь, что скоро что-то изменится.
Трое отважных решили во что бы то ни стало дойти до края земли, не страшась смертельных опасностей, уготованных им на каждом шагу. Пусть трепещут их враги, коварные колдуны и злобная нечисть, готовясь к встрече с Троими из Леса! Скажете, знакомый сюжет?Нет и еще раз НЕТ! Ведь `Трое из Леса` — это культовая книга в российской фантастике, своего рода визитная карточка Юрия Никитина, одного из самых популярных и самобытных писателей.
Мрак — оборотень и победитель богов — по случайности и незнанию стирает в Книге Бытия запись о своей кончине. Теперь его мечта — отсидеться в укромном уголке и придумать, как жить дальше. Поэтому он с радостью принимает предложение поменяться ролями с правителем маленькой сонной Барбуссии, надеясь провести две беззаботные недели во дворце. Однако судьба начинает свои пляски уже на его пороге. Покушения, тяжбы придворных, пустая казна, пограничные конфликты — вот от чего, оказывается, сбежал барбусийский тцар и вот что, как тяжело груженная телега, наезжает на хрупкую мечту Мрака.
Мрак, могучий варвар из дикого Леса, не знает равных в бюро, а кроме того, он умеет оборачиваться волком, как и легендарные невры, о которых писал Геродот. А еще он, как никто другой, умеет быть преданным и хранить любовь, ради которой он даже не страшится отправиться в подземное царство на верную погибель.
Они вышли из дремучего Леса, но слава о них уже гремит по всей Земле. Мрак, Олег и Таргитай спасли мир, а теперь по праву сильных претендуют на власть над ним. И у них есть шанс получить желаемое — ведь сам Создатель, бессмертный Род, собирает все свои творения в Долине Битвы Волхвов, чтобы выбрать того, кто будет править миром, и вручить ему Перо Власти...
Волхв Олег в отшельничестве постигает в лесу Истину. Но жестокий набег дикого племени заставляет Олега взять в руки оружие и вернуться в мир зла и насилия. Он должен привести на княжение отважного Рюрика, и в этом ему поможет странная, загадочная женщина Гульча.
Крестоносец, герой взятия Иерусалима, сэр Томас Мальтон Гислендский возвращается домой в Британию. По пути ему встречается странник, калика Олег, добредший в сарацинскую пустыню из далекой Руси, и в схватке с разбойниками спасает рыцарю жизнь. Неведомые люди начинают охоту за двумя странниками. Их интересует содержимое мешка рыцаря. Но сэр Томас — храбрый воин, да и Олег не всегда был каликой перехожим...
«Журнал приключений», 1917, № 1. В журнале было опубликовано под псевдонимом инженер Кузнецов. *** Без ятей. Современная орфография. Добавлены примечания.
Психоделический рассказ в картинках, об одном дне из жизни одного странного человека.Рассказ опубликован в антологии 2015 г. «Другие миры».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Доктор Элвуд Рэлсон был настоящим гением. Он мог в считанную секунду решить любую проблему, над которой все остальные ученые бились месяцами. Но из-за этого он плохо сходился с людьми, которые его раздражали своей «медлительностью мысли».Но однажды он пришел к выводу, что с Землей случится что-то ужасное и решил покончить жизнь самоубийством.