Человек из Скибберина - [19]

Как ни странно, есть ему не хотелось. На все еще светлом небе показались первые звезды, легкий ветерок зашелестел в листве, тихо зашептались травы. Юноша подошел к ручью, напился, затем умылся холодной водой. Когда он выпрямился, рядом стояла Барда.

— Крис, — проговорила она, — я боюсь. — Девушка подняла взгляд. — А вы?

— Тоже.

— Но вы не отступите?

— Нет.

— Это я вас втравила в это дело. Если с вами что-нибудь случится, я никогда себе не прощу.

— Поздно об этом говорить, мисс Маклин. Мы все влипли. Все трое.

— Даже не верится, что все это происходит со мной. Не верится, что эти люди способны на подобные зверства, как говорите вы и Реп.

— Никто в это не верит, покуда гром не грянет. У всех одно на уме: уж со мной-то ничего подобного в жизни не произойдет. Такие истории всегда происходят с кем-то еще, вы читаете об этом в газетах — и не воспринимаете всерьез. Воры, грабители и прочий сброд, они обычно не храбрее нас с вами, а зачастую — гораздо трусливее. Они просто поняли, что вы перепугаетесь до смерти и защищаться не станете, потому что внушили себе: эти люди опасны, сопротивляться бесполезно.

Девушка молчала. Крису нравилось быть с нею рядом, однако он умел трезво оценивать ситуацию. Не рехнулся же он в самом-то деле! Она — дочь полковника, он — чернорабочий-иммигрант, человек с весьма неопределенным будущим. Кроме того, в далекой Ирландии живет Мейри Кинселла. Однако образ Мейри слегка померк в его памяти, и это тревожило юношу, потому что это ведь ради Мейри он в один прекрасный день возвратится в Старый Свет.

— Вы очень храбрый, — проговорила Барда. — Я никогда не забуду, что вы для меня сделали.

— Ежели мы выберемся отсюда живыми, — уточнил Крис. — Я вовсе не так уж храбр, а стреляют они куда лучше.

Реппато Пратт тихо спустился к ручью и напился. Встал на ноги, утирая щетинистый подбородок.

— Сейчас они поедят, а после уведут лошадей в лагерь.

Крис внезапно решился.

— Мы пойдем сейчас. Как только они примутся сгонять табун, мы нанесем удар.

Реп заколебался, затем пожал плечами. Крис обернулся к Барде.

— Вы стойте поблизости и, как только мы побежим, тоже бегите со всех ног. Очень может быть, что мы не успеем за вами вернуться.

Маленький отряд двинулся в путь; как только вдали показался неприятель, они остановились и затаились в зарослях, зорко наблюдая за происходящим.

Табун пасся ярдах в трехстах от того места, где поджидали Реп и Крис. Очень скоро двое пеших часовых направились к лошадям, чтобы отогнать их к месту ночлега. Солнце село. Пастухи ни о чем не подозревали; кони медленно и неохотно двинулись прочь от пастбища.

— Езжайте шагом, — прошептал Крис, — пока они не заметят нас или пока мы не окажемся на расстоянии двух сотен ярдов. А тогда пусть получат!

Маленький отряд решительно двинулся вперед сквозь сгущающуюся тьму, сквозь предвечерние сумерки, когда все предметы вокруг принимают расплывчатые, неясные очертания. Держа револьвер наготове, Крис успокаивал полковничьего жеребца:

— Тихо, дружок, тихо!

Лошади сбивались в табун, медленно продвигаясь по узкой тропке, что уводила в лощину, к разбойничьему лагерю.

— Ну, все, — тихо проговорил Крис. — Пора!

Последнее слово он выкрикнул во весь голос; всадники ударили коней пятками и во весь опор поскакали вперед. Вьючная кляча Реппато едва поспевала за ними. Вспугнутые лошади ренегатов вскинули головы и раздули ноздри: прямо на них мчались четыре темные фигуры. Воздух звенел от крика.

Реп выстрелил, один из пастухов закружился на месте, упал, шатаясь, поднялся на ноги, затем снова упал: пуля Криса Мэйо попала-таки в цель. Второй обратился в бегство, нимало не сомневаясь, что на помощь полковнику подоспел кавалерийский отряд. Крича и стреляя, три всадника неслись сломя голову вслед за убегающими лошадьми. С холма донесся выстрел, Крис инстинктивно пригнулся, ощутив легкое дуновение: пуля пронеслась мимо. Еще мгновение — и, гоня лошадей впереди себя прямо на широкую равнину, всадники растворились в темноте.

Крис не верил собственным глазам. Они свершили-таки задуманное; теперь какое-то время бандиты не смогут стронуться с места! Всадники отогнали коней подальше в ночную прерию и отстали только тогда, когда табун понемногу замедлил бег и кони стали разбредаться в разные стороны. Тогда Реп и Крис, не пытаясь согнать коней вместе, просто отпустили их на все четыре стороны, будучи уверены, что немногие найдут дорогу назад.

В лагере Джастин Парли нетерпеливо ждал доклада, и доклад превзошел самые худшие его ожидания.

— Три или четыре всадника, — сообщил часовой, — может, даже больше. Первым выстрелом они уложили Веса Джексона, а Нобль удрал.

— Что лошади?

— Разбрелись по прерии, все до единой, черт бы их подрал! Нам повезет, если вернем хоть с полдюжины.

— А Нобль?

— Ждет своей участи. Говорит, что ничего не мог поделать. Клянется, что это была кавалерия США.

— Трус и дурак. Избавьтесь от него.

Серебряный Дик Контего оторвался от кофе.

— Вы бы обдумали дело со всех сторон, майор. — Когда Дик хотел, чтобы слова его прозвучали особенно убедительно, он всегда величал собеседника по званию. — У Нобля в краю индейцев полным-полно родни. Он сам наполовину чероки, сами знаете, а мы едем как раз к нему на родину. О нем непременно спросят.