Человек-Хэллоуин - [73]

Но веселые времена и вечеринки закончились. Прошло несколько лет — и летний особняк сделался закрытым для гостей. Когда родилась Диана, увеселения были здесь так редки, что на лето уже не нанимали кухарку.

Алан Фэйрклоф стоял посреди кухни, наливая в стакан выдержанный шотландский виски. Он сделал глоток, огляделся. Посмотрел на часы. Восемь тридцать утра. Он хорошо выспался и не удивился, когда двумя часами раньше она позвонила ему.

— Получается. Не могу поверить, но все началось.

Голос ее заметно дрожал от волнения.

— Приближается День всех душ, — сказал Фэйрклоф. — Ритуалы тщательно выверены.

— Да, — шепотом ответила она. Дотом, помолчав, добавила: — Здесь полно крови.

— Это ничего. Не отвлекайся на ерунду. Это часть нашего плана, Диана. Бояться нечего. Ты знаешь это лучше, чем кто-либо другой.

— Я боюсь не этого. Я боюсь…

— Потерять себя в его всеобъемлющей сущности. Не бойся, — успокаивающе произнес Фэйрклоф. — Слушай, я сейчас позавтракаю и пригоню лодку.

— Я провела обряд, — сообщила Диана. — Точно так, как ты меня учил. Я не испачкалась о жертву.

Алан улыбнулся, поглядел в окно на залив, на торчащий палец. Стоунхейвена, на большой белый дом на берегу.

— Непорочность. Он любил ее, когда делал это?

— Кажется, да. Да. Это… оно… едва не выплеснулось и на меня, — прошептала она.

— Все в порядке, Диана, — мягко произнес Фэйрклоф. — Все, что произошло, вполне естественно. Нечего бояться.

И вот, два часа спустя, стоя в огромной кухне, Алан Фэйрклоф чувствовал, что держит в руке все то, что так долго искал. Все, во что он с трудом верил, начинает сбываться.

Прошло несколько минут, и Диана Краун появилась в дверях.

— Получается, — сказала она, ее лицо было залито потом. — Все, как ты говорил.

Алан поднял стакан.

— Иногда требуется ускорить события. Ради нашей веры.

Не может быть лица прекраснее ее, подумал он. То, чем она была, то, что жило в ней…

Такое великолепие.

Всю свою жизнь он искал и вот нашел здесь, в этом семействе, упрятанное от чужих глаз…

— У меня для тебя кое-что есть, — сказала она.

— Он?

Диана кивнула.

Алан ощутил, как растекся по горлу жгучий огонь виски.

— Думаешь, в нем осталось довольно бойцовского духа? Прошедшая ночь, наверное, была… ну, скажем так, утомительной. Ты ведь подвела его к самому краю, верно?

Она пожала плечами.

— Разве это имеет значение?

Алан Фэйрклоф улыбнулся улыбкой маленького мальчика в рождественское утро.

— О, и какое! Я хочу предоставить ему шанс.

Глава 23 ВЭН

1

— Что это значит? — спросил Дэл, хотя по крови на рубашке Вэна мог бы догадаться сам. И запах шел соответственный. Будто он засунул голову в разверстую рану.

— Я, мать твою, ее убил, — сказал Вэн и захихикал. — Черт, до чего по-дурацки звучит. Я ее убил.

Дэл мотнул головой. Отхлебнул еще глоток пива.

— Хотя это не было похоже на убийство, Дэл. Старик, ты должен мне верить, — сказал Вэн поспешно. — Это было похоже на космическую любовь, словно я трахал что-то, раскрывающееся как цветок. Это было здорово. Я знаю, нельзя было этого делать, это плохо, старик, но это не было похоже на убийство — мне казалось, она шепчет, чтобы я сделал на ней все эти дырочки, а потом она открыла их для меня, для меня, старик, чтобы любить меня, а потом сказала, мол, давай, Вэн, давай, детка, я хочу тебя во всех моих цветках. Она была словно сад…

Они оба помолчали минуту. Дэл слушал, как чайки кричат над головой, как роняют крабов и ракушки на тротуар у них за спиной.

Вэн с шумом открыл пивную банку, глаза его сузились, когда он посмотрел на залитую солнцем воду.

— Я попал, старик.

— Это что, шутка? — спросил Дэл, и тут его осенило — ну разумеется, это же розыгрыш. Старик Вэн вечно выдумывал какие-нибудь хохмы. Однажды он за одну ночь обоссал ступени в шести домах, а еще раз положил какашку на заднее крыльцо Тамары Карри; когда утром она вышла кормить своих кошек, то наступила прямо в дерьмо. Вэн был просто гений по части подобных шуточек и розыгрышей. — Я понял, ты сходил к Рэйлсбеку и попросил Мясника, чтобы он дал тебе разукраситься как зарезанная свинья, изваляться в крови и дерьме. — Дэл отсалютовал пивной банкой. — Отличный костюм для Хэллоуина. Я-то собирался одеться Дракулой, а вот ты, старик, ты, конечно, псих, но я снимаю перед собой шляпу, приятель…

Лицо Вэна вспыхнуло, словно под ним у него просвечивала маска счастья. Словно кто-то сунул ручную гранату ему в пасть и вырвал чеку, но только взрыв произошел под кожей.

— В смысле, ты, конечно, урод, что нацепил этот чертов костюм, но, слушай, сучки из Векетукета перепутаются до усеру, если мы заявимся туда вечером…

Однако когда Дэл произносил эти слова, он ощущал некую пустоту, будто говорил лишь в надежде заткнуть словами ту черную дыру, в которой сидел Вэн.

— Я прикончил ту сучку, которую обрюхатил мой младший братишка, — произнес Вэн.

Губы у него задрожали, словно все ужасы прошедшей ночи только что дошли до сознания. Лицо сморщилось, какой-то миг Вэн выглядел умудренным стариком. Он допил пиво.

Сидеть на солнце было приятно. Дэл смотрел за воду на юг. Отсюда были видны Стонингтон и Мистик и еще несколько траулеров, идущих на восток. Изгиб берега, золотистые кроны деревьев, трепещущие на фоне неба под прохладным ветром, — все это было частью нормального мира, обычной жизни, что хоть немного утешало. Он старался не смотреть на Вэна.