Человек, для которого не было тайн - [25]

Зорге анализировал, сопоставлял самые различные факты, и все они подтверждали один наиболее существенный вывод: японская агрессия придвигается к советским границам. Именно об этом разведчик должен был предупредить свою страну, уведомить о возросшей угрозе.

В Шанхае Рихард поспешил встретиться со своим другом Одзаки. Обычно они заранее намечали место встреч, чтобы без надобности не пользоваться почтой или телефоном. Чаще всего Зорге подъезжал на машине к Садовому мосту у границы японской концессии, Одзаки садился сзади, и они либо ездили по шанхайским улицам, пока Ходзуми рассказывал новости, либо отправлялись в один из многочисленных китайских ресторанов. Но больше всего они любили бывать в уютной квартирке Агнесс Смедли, в которую она переселилась из отеля. На этот раз они тоже заехали к ней. Агнесс ушла в кухню готовить ужин — она слыла отличной кулинаркой, — и мужчины остались одни.

Рихард рассказал о своих впечатлениях о поездке, высказал мнение, что «мукденский инцидент» подтверждает существование плана японской агрессии, изложенного в меморандуме Танака. Вот тогда они снова заспорили — Одзаки и Рихард Зорге. На помощь призвали Смедли.

— Агнесс, — позвал Зорге, — помогите нам разобраться! Идите к нам или мы сами ворвемся на кухню.

Агнесс появилась в фартуке, раскрасневшаяся от жара плиты.

— Только без угроз! О чем вы так спорите?

— У вас есть «Китайский критик» с меморандумом генерала Танака? Дайте нам этот журнал.

Смедли подошла к книжной полке, порылась в ворохе журналов и протянула один из них Зорге.

— Пожалуйста, но имейте в виду, что для споров вам осталось всего пять минут, сейчас будем ужинать.

Зорге нашел нужное место и прочитал:

«Для того чтобы завоевать Китай, мы должны сначала завоевать Маньчжурию и Монголию. Для того чтобы завоевать мир, мы должны сначала завоевать Китай. Если мы сумеем завоевать Китай, все остальные азиатские страны, Индия, а также страны Южных морей будут бояться нас и капитулируют перед нами. Мир тогда поймет, что Восточная Азия наша, и не осмелится оспаривать наши права. Таков план, завещанный нам императором Мэйдзи, и успех его имеет важное значение для существования нашей Японской империи».

— Так говорит Гиити Танака, рупор японских милитаристов, — воскликнул Зорге. — Вы думаете, что это миф? Нет! Все развивается по его плану. Я еще напомню вам другое место из меморандума:

«Продвижение нашей страны в ближайшем будущем в район Северной Маньчжурии приведет к неминуемому конфликту с красной Россией…»

— Это тоже Танака. А японские войска уже находятся в Северной Маньчжурии, значит, следующим может быть «конфликт с красной Россией».

— Но это ужасно! — воскликнул Одзаки. — Это катастрофа и для Японии.

Вошла Агнесс и попросила мужчин накрывать на стол. За ужином Рихард опять рассказывал о том, что он видел в Мукдене.

Когда Зорге вез Ходзуми Одзаки обратно к Садовому мосту, он снова заговорил о волновавшей его проблеме.

— Послушайте, Одзаки-сан, подскажите, кто из надежных людей смог бы поехать сейчас в Маньчжурию? Мы должны знать все, что там происходит.

— Я тоже об этом думал. Есть у меня на примете один человек. Если согласится, мы придем вместе.

На следующую явку Одзаки пришел вместе с незнакомым Рихарду японцем. Ходзуми представил его — Тэйкити Каваи, корреспондент «Шанхайских новостей», иллюстрированного еженедельника, выходившего на японском языке в Китае.

Каваи выглядел совсем молодым, хотя ему в то время было уже далеко за тридцать. Худощавый, невысокого роста, он держался уверенно, а его несколько запавшие глаза были внимательны и задумчивы. Каваи уже несколько лет жил в Шанхае, входил в японскую антимилитаристскую группу, и Одзаки сразу остановился на нем, когда потребовалось отправить в Маньчжурию надежного человека.

Они сидели втроем в китайском ресторанчике во французском секторе города. Каваи сказал:

— Я согласен поехать, но ненадолго, на несколько месяцев. Наш журнал заинтересован в такой поездке. Это удобно со всех точек зрения.

О деталях говорили в машине. Зорге сидел за рулем, Каваи и Одзаки — сзади.

— В Мукдене, — говорил Одзаки, — корреспондентом «Асахи» работает мой большой друг Такеучи. Он в хороших, я бы сказал, в приятельских отношениях с начальником штаба Квантунской армии полковником Итагаки. Я его тоже немного знаю, он один из активных руководителей офицерского общества «Вишня», по-японски «Сакура-кай». Общество это объединяет сторонников наиболее решительных действий в Маньчжурии. Я уверен, что это их группа убрала с дороги маршала Чжан Цзо-лина. Роль Доихара в убийстве вы знаете.

Зорге внимательно слушал Одзаки. Опять Итагаки, опять Доихара! Они многое знают и держат в своих руках нити военных заговоров. Бороться с ними — значит раскрыть планы японской военщины. В этом задача! И все же Рихард считает, что он в лучшем положении — он не знает пока их тайн, но наблюдает за ними, а они — Итагаки и Доихара — не знают и никогда не должны узнать о существовании Рамзая…

Ходзуми Одзаки предложил хороший план. Он заключался в том, что Каваи будет встречаться с Такеучи и получать от него нужную информацию. Встречи двух японских корреспондентов не вызовут подозрений. Что же касается Такеучи, то он по-прежнему будет сохранять добрые отношения с начальником штаба полковником Итагаки и постарается прочно войти к нему в доверие.