Человек без страха - [46]

– Да.

– Так вот, о чем я тогда, естественно, подумал? – спросил Джулиан, с трудом держа сигарету. – Тогда я подумал, что этот человек – убийца и женщина, вероятно, обращалась к нему. Я решил, что он наверняка выстрелил в окно, так как его рука была просунута вовнутрь, и понял, что ничего не могу поделать.

– Но почему?

– Тебе этого не понять, Боб. Ты из породы беспечно-счастливых людей, а я – нет. Я хочу сказать, что я, как жена Цезаря, должен блюсти профессиональную репутацию, чтобы она была вне всяких подозрений. Проще говоря, для меня непозволительно быть даже невольно втянутым в какое-либо сомнительное дело. Я не имею права даже на милю приблизиться к подобному делу.

И это еще не все. Вы знаете, что я собираюсь жениться? Возможно, этой осенью. Я женюсь на девушке из семьи… – И он назвал такую знаменитую фамилию, что я даже не поверил, хотя и понимал, что он, скорее всего, говорит правду. – Поэтому тем утром меня одолевали сомнения: «Что обо мне подумают?» Я имею в виду: что будет, если я стану фигурировать не как простой свидетель, а как «человек, видевший убийцу» и обязанный выступать в суде, человек… – Он помолчал. – И я решил забыть о нем. Как вы понимаете, я не собирался лгать. Это было лишь suppressio veri – сокрытие истины.

Мы переглянулись.

– Сущий пустяк, – пробормотала Тэсс. – Милое нежелание. И что потом?

Джулиан покраснел:

– А потом, как вы сами знаете, эти свиньи загнали меня в угол. Я имею в виду инспектора Эллиота и доктора Фелла. Давая первоначальные показания, я не знал, что был еще один свидетель и что этот проклятый садовник Маккейри видел человека в коричневом костюме и по самому несчастливому стечению обстоятельств принял меня за него.

Джулиан встал. Придерживая свой халат, словно у него болел живот, он подошел к камину и бросил сигарету в огонь. Глотнув дым, наш друг вернулся и снова присел на край кровати.

– Тогда я уже слишком глубоко увяз, – продолжал он, – и, если бы теперь я рассказал о человеке в коричневом костюме, мне бы не поверили. Так я оказался в неприятном положении, которого пытался избежать, и теперь меня собираются обвинить в убийстве. О господи, и это называется справедливостью? И это называется правосудием?

Было совершенно очевидно: они хотели услышать, что именно я смотрел в окно, и, если бы я это подтвердил, они, как и обещали, не стали бы предавать огласке мое участие в этом дурно пахнущем деле. Я пошел по линии наименьшего сопротивления и принял их условия. Вот и вся история.

Мы долго молчали.

Тэсс, высунув из-под одеяла ногу в комнатной туфле, толкнула ею кусок спекшегося шлака, упавший за решетку камина, и красный огонь стал угасать, покрываясь слоем пепла. Ночь только начиналась, и поднявшийся вокруг дома легкий ветер крепчал в кронах деревьев, росших у моря, недалеко от сада.

– Джулиан, друг мой, – сказал я, – дело уже сделано.

– Но почему так? Скажи мне почему?!

– Потому что теперь – не правда ли? – ты не можешь подтвердить историю миссис Логан? Ты не знаешь, что на самом деле произошло в кабинете?

– Нет, не знаю.

– Но кто, – продолжала настаивать Тэсс, – кто был этот человек в коричневом костюме, если это был не Джулиан?

Я мог бы сказать ей, кто это был.

Нет, меня не осенило – да и о каком подобном чувстве можно было говорить в этот поздний час! Просто, когда я увидел, как Джулиан прошел через спальню к камину, чтобы бросить туда сигарету, для меня словно бы открылась какая-то дверь и поднялась завеса: теперь я понял, что именно в нем казалось мне мучительно знакомым. Я завопил, чтобы он остановился, и как ужаленный вскочил с кровати.

– Тс-с-с! – зашептала Тэсс.

– Тэсс, кого он тебе напоминает? Посмотри на него! Не на черты лица, а на его фигуру, рост, походку, форму головы и лица. Кто выглядит так же и почти всегда носит коричневый костюм и шляпу?

Тэсс долго и внимательно посмотрела на Джулиана и кивнула.

– Кларк, – сказала она.

– Правильно, Кларк.

– Но Кларк, – смущенно поеживаясь, запротестовала Тэсс, очень хотевшая поверить в это, – в то утро не был одет в коричневый костюм…

– Да, по крайней мере, когда мы с тобой в первый раз увидели его: тогда на нем был белый льняной костюм и панама. Именно поэтому мы и сбросили его со счетов. А вот увидев их рядом, да еще в коричневых костюмах, мы бы точно не пропустили это сходство. Именно оно и ввело в заблуждение садовника, к тому же еще плохое освещение и стекло. Хочешь пари, что человеком, стоявшим у окна, на самом деле был хозяин этого дома?

Джулиан, чуть было не уронивший чувство собственного достоинства, вновь обрел его. Однако его новый и довольно курьезный вид мне совсем не понравился: Джулиан напрягся и как-то тяжело задышал, а взгляд покрасневших глаз стал настороженным и даже подозрительным.

– На самом деле, – согласился он, – я… э-э-э… уже об этом подумал.

Тут же, словно сожалея, что так много сказал, он достал из кармана халата носовой платок и промокнул рот. Часы в его кармане громко тикали.

– Так, значит, этим человеком был Кларк?

– Я сказал вам, что не знаю, кто это был, – сказал Джулиан. – Мне нужен совет. Я абсолютно ни в чем не виновен. Меня поставили в затруднительное положение. Верите или нет, но я не хочу лгать, и это выводит из равновесия меня и мою способность понимать происходящее. У меня есть совесть. Так что скажите мне: что бы вы делали на моем месте?