Человеческое - [13]

 – подумал я. Потом раздались осторожные шаги по коридору, сопровождающиеся всхлипами и истерическим плачем. «Ясно, она идет проверить, жив ли отец». Две секунды на размышление, планирование и действие. Я встал за приоткрытую дверь, благо, мои габариты позволяли это сделать, и принялся ждать. Ждать оставалось не долго. Тут же в комнату зашла женщина. Она была гораздо худее своих родителей, и от этого мне стало намного легче. Я вряд ли смог бы справиться с «бегемотом». Она стояла посреди комнаты возле трупа своего отца и закрывала обеими руками рот, как бы запрещая себе кричать и плакать, возможно, это была сильная женщина. И вряд ли кто-нибудь смог бы удержать свои слезы при виде такого. Её прямые рыжие волосы тряслись, выдавая тряску всего тела. Сквозь плотный замок ладоней все же вырывались слабые всхлипы и стоны. Но все это было не важно, так как преимущество уже находилось на моей стороне – я находился к пистолету ближе, чем она. Я сорвался с места и со всей силы толкнул женщину в спину. Она, запнувшись о труп своего отца, с грохотом свалилась на пол. Этого я уже не видел, потому что мчался на кухню за пистолетом. Тот преданно лежал на углу стола. Я схватил его и проверил положение предохранителя. Затем, выставив перед собой, я побежал обратно в комнату. Женщина все еще пыталась подняться, видимо ударилась головой и потеряла ориентацию. Следом, увидев меня и пистолет, прекратила всякие попытки. Местами её лицо было измазано в крови и выражало отчаяние и страх.

– За что?.. – спросила она дрожащим голосом. На секунду я замешкал, задумавшись над вопросом. Попытался понять – «за что». Потом состроив недовольную гримасу, я прицелился и сказал:

– А должна быть причина? – в след за словами, из пистолета вылетела пуля. И попала прямиком в лоб женщины. Та, тут же упала на спину замертво, а её ноги по-прежнему оставались согнуты в коленках. Мне нельзя было медлить. Я не знал, слышал ли кто-нибудь крик этой женщины или «треск» моего пистолета. Я спешно пошел на кухню, к своему «спасительному» дипломату. Затем стянул с себя окровавленную белую рубашку (расстегивать пуговицы, не было времени), и надел свежую – черную. Дальше бросил пистолет и нож в дипломат, туда же закинул окровавленную рубашку и галстук, бланки, псевдо-документы, красивую папку, ручку, очки, две гильзы, которые перед этим поднял в задымленной комнате. Еще раз проверил, не забыл ли я чего, взъерошил прилизанные волосы, схватит дипломат под мышку и направился в коридор. Там я отыскал ключи от квартиры. Мне нужно было закрыть за собой дверь. Потому что если полиция и выехала, то пусть она провозится еще немного с дверью, или позвонив пару раз, забьет, решив, что вызов ложный. Я заглянул в зрачок в двери. В подъезде никого не было. Мне это значительно упростило жизнь. Нет, правда. Я вдруг почувствовал, что в моей жизни все не так плохо, сразу появился оптимизм. Я вышел за дверь и закрыл её на ключ, затем в спешке ушел домой. Ни полиции, ни службы спасения, ни бушующих бабусек по пути я не увидел. Видимо мой план прийти в послеобеденный перерыв в будний день – сработал, не считая свалившейся на меня из неоткуда той женщины.

Я не стал интересоваться, последствиями того дня ни по телевизору, ни в интернете. Мне бы пошло это во вред. Скорее всего, я бы стал зависим от популярности. Думаю, это главная ошибка других убийц. Не стоит мотивировать свои преступления желанием попасть в телевизор. Ведь, как и любой другой наркотик, популярность вызывает привыкание. Тогда мне, возможно, захочется совершать все более и более грандиозные и массовые убийства. И я постепенно отойду от продумываний деталей, к более общим аспектам. Что, скорее всего, приведет к моей поимке. Поэтому я решил исключить, постубийственные действия, полностью игнорировать всю информацию о моих преступлениях, и продолжать жить привычным распорядком. Ведь, как бы вы там не думали, я – совершенно обычный человек. Я хочу слушать музыку, смотреть фильмы, общаться с друзьями, заниматься сексом…

«А должна быть причина?»

19 октября, 2014 г.

Вчера у меня был день траура. Мой любимый кот скончался. Хотя, говорить «любимый», наверное, не правильно, ведь он у меня был всего один. Но все это не важно, потому что он умер.

Я вернулся поздно вечером с учебы. Отец как всегда бухой спал на кухне, положив голову на обставленный полупустыми банками пива стол. Кот меня не встретил, что уже показалось странным. Я прошел в свою комнату и увидел его. Поначалу, я думал, что он спит. Но кот не обратил на меня никакого внимания, а слух у него был очень острый. Я подошел к нему и пихнул ногой. Все было понятно. Мое сердце пронзила грусть. Ведь он был, чуть ли не единственным существом, которое я любил по-настоящему. В этой квартире уж точно. Думаю, и я был единственным, кого он любил. Поэтому именно мне полагалось его захоронить. Я положил его толстенькое тельце в пакет. Не подумайте ничего такого, можно сказать, я оторвал для него частичку себя. Это был мой любимый пакет. Затем взял на балконе лопату, оделся и вышел на улицу.