Челнок - [5]

- Да, конечно! Я постараюсь! Мне в любом случае терять нечего, так что, может, принесу хоть какую-то пользу науке, - Люпин криво улыбнулся, но все же, на душе у него немного полегчало впервые за эту долгую тягостную неделю.

* * *

Через дня дня Ремус, ни на шаг не приблизившийся к примирению с друзьями, стоял у дверей школьной лаборатории. Он постучал, и дверь, заблокированная незнакомым заклятьем, отворилась - Снейп был предусмотрителен и после нескольких нападений на него, в кабинете Зельеварения всегда запирался изнутри, причем, выискивал такие Затворяющие, которые обычной Аллохоморой не отпирались, что было весьма мудро с его стороны.

В большой комнате, заставленной высоченными сталлажами и шкафами с тысячами игредиентов, на столе бурлило пять котлов. Снейп стоял возле них подобный многорукой индийской богине, успевая делать множество действий - нарезать ингредиенты, отмерять по каплям жидкости из нескольких фиалов, помешивать в нескольких котлах одновременно… Ремус поразился тому, как отточены были все его движения, ни одного лишнего жеста, все рассчитано и выверено, уверенно и филигранно. Наконец Снейп погасил огонь под тремя котлами и отставил их в сторону, чтобы зелья остыли. Потом поманил к себе гриффиндорца. В самом маленьком оловянном котелке кипела темно-зеленая густая жидкость. Запах от нее шел откровенно неприятный - обострившийся нюх Люпина заставил его сморщить нос и подавить желание чихнуть.

Через пять минут и после добавленных в зелье измельченных сушеных пиявок и трех размолотых в пыль цветков аконита зелье было готово, перелито в в стеклянный бокал и вручено Ремусу. Тот, помедлив, залпом выпил горячее варево, ощутимо ошпарив себе горло.Зелье расплавленным металлом скользнуло в желудок, оставив очень неприятное послевкусие.

- Я знаю, что вкус тот еще, но улучшить его нельзя… посторонние добавки могут испортить его, так что… придется тебе потерпеть, - как будто оправдываясь, сказал Северус, отвернувшись и готовя флаконы для готовых зелий. - Все, ты можешь идти. Приходи завтра в это же время, расскажешь, как себя чувствовал.

Он с головой ушел в работу, делая вид, что не замечает гриффиндорца, переминающегося с ноги на ногу.

- Спасибо, Снейп! - пробормотал Люпин. - До завтра!

Дверь за ним захлопнулась с громким стуком, мелодично щелкнул замок, загорелся зеленым светом охранный контур.

* * *

Прошедшая ночь действительно стала для Ремуса откровением. Мадам Помфри, как обычно, отвела его к Дракучей Иве, заклинанием нажала на шишковатый выступ у основания корявого бугристого ствола, остановив агрессивный древесный раритет, затем, пожелав Люпину удачи, закрыла люк и удалилась. Он немного постоял в темном тоннеле, потом знакомой до малейшего бугорка дорогой отправился в Визжащую Хижину. В этот раз там было пусто, пыльно и одиноко… Но ожидание обещанного эффекта затмило все переживания по поводу отсутствия друзей.

Сегодня, когда он возвращался из подземелий, ему встретился малыш Петтигрю, который направлялся на кухню. Закадычные друзья Поттер с Блэком частенько использовали Питера вместо домового эльфа, посылая его при желании на кухню за бутербродами, пирожными и тыквенным соком. Маленький пухлый гриффиндорец был необычно серьезен. В принципе, Ремус знал, что Питер принимал угодливо-подобострастный вид только в их компании. Когда они бывали вдвоем, показуха слетала с него как шелуха. Питер знал, что перед Ремусом, секрет которого ему был известен, он может не притворяться, как перед Блэком и Поттером. Они с Ремом были друзьями по несчастью. Люпин - укушенный оборотнем ребенок, пожизненный страдалец, Петтигрю - малообеспеченный студент, не могущий похвастать ни примечательной внешностью, ни ростом, ни умственными способностями, годный, по мнению избалованных талантливых, смазливых и пользующихся популярностью представителей золотой молодежи, только для мелких поручений, мальчик на побегушках, свита и фон для более удачливых, красивых и способных.

Питер поведал Ремусу, что главари Мародеров настроены весьма решительно и враждебно. Он постоянно поддакивает и успокаивает их, но они не унимаются, тем более, что Эванс вчера дала Поттеру очередной от ворот поворот, мотивируя это тем, что из-за него Гриффиндор оказался на последнем место. Поттер, разумеется, себя виноватым ни в чем не посчитал, крайними у него вышли как обычно, мерзкий сальный Снейп и конечно, Люпин. В общем, он, Питер очень сочувствует Ремусу, но помочь ему и поддержать ничем не может - не хочет оказаться в таком же бедственном положении. Так что пусть Люпин не обижается на него - так сложились обстоятельства, что всегда приходится выбирать дружбу с более сильными, иначе рискуешь стать таким же гонимым и унижаемым как Снейп.

Короче, его послали на кухню, чтобы подкрепиться перед ночной вылазкой в Хогсмид, на этот раз без Ремуса. Они хотят погулять и повеселиться сами, благо, анимагией все владеют почти в совершенстве. Питер сумбурно попрощался и поспешил за едой - негласные принцы Хогвартса не любили долго ждать.

Впрочем, беседа с Петтигрю, и его рассказы о длительном бойкотировании померкли в сравнении с состоянием Ремуса после трансформации. Он осознал себя в теле волка и это было фантастически ошеломительно. Сильное, мускулистое, послушное тело и он сам в этом мощном теле… Люпин был счастлив. Он носился по комнате, прыгал, кувыркался, валялся на пыльном полу. Контроль над зверем был полным! Устав от восторженных прыжков и кульбитов, он растянулся на сломанной кровати и заснул счастливым. Зелье Северуса действовало прекрасно. Вопреки ожиданиям, трансформация происходила почти безболезненно и вполне комфортно. Видимо, Снейп основательно переделал рецепт, добавив в него некоторые составляющие, в частности, зелье для растяжения мышц и связок, и стандартное Заживляющее, потому что впервые после утренней трансформации Ремус не чувствовал сильных болей во всем теле, так, легкую ломоту в костях.