Чефуры вон! - [2]
Вот бы у Фужин был свой клуб! Было бы круто. Нас ведь двадцать тысяч! Вместе с нелегалами — все тридцать. Наркоманов не считаем. ФК «Фужины»[19]. Вот это да! Или фанатей за большой клуб, который на чемпиона метит, или за маленький, деревенский, районный, — пусть всегда продувает! На самом деле это просто кусок прикола. На матчи сто умников соберутся, после, точняк, кого-нибудь отметелят, а потом — надраться всем. Любляна ведь и не город, и не деревня, и клубы здесь такие же: ни то ни сё. ФК «Фужины» — нормально! Вполне себе выход. На это можно подсесть. Фужины рулят!
Одно время казалось, будет у нас свой клуб. Старики каждое воскресенье сетки на футбольное поле таскали, и народ играл. Рядом пенсионеры в шахматишки режутся, кто-то с полным багажником пива подкатит, на трибунах шпаны полным-полно… И чефуры — те, что постарше. Мяч гонять они уже не могут: вода у них в коленях, и прочая дребедень. Ну а главное — ни одной женщины, и по-словенски ни слова не слышно. Был, правда, такой почтальон Матей, его потом все словэнцем звали, — он играл, единственный не чефур был. И дворника нашего, Владо, тоже дразнили, Туджманом[20] называли: он из Славонского Брода. Пофиг, что он не был хорватом. А Смайлагича все Яншей[21] звали, потому что как-то он на демонстрацию ходил, чтобы Яншу из тюрьмы выпустили. Короче, народ играл. Было реально круто. Мы ходили смотреть и пёрлись от того, как старики отжигают. Смешнее всего, конечно, было слушать тех, кто словенский чуток выучил, а чефурский малёк подзабыл, — на какой-то помеси балакали, по-фужински. Так и слышишь: «Подай мне мяча! Я себя лядыжку вявыхнул! У меня поясниц прихватил!» А уж расистские шуточки всех этих дворников, водопроводчиков, шоферов, кондукторов, строителей — этих чефуров фужинских! Все политзаморочки бывшей Югославии, полный букет: «Дуй, словенец! Милку Планинц[22] в жопу поцелуй! Мать твою, усташ[23], ты и шагу ступить не умеешь! Вы, боснийцы, тупые или слепые? Я один в воротах стою, а ты меня не видишь!»
А потом все затухло как-то. Эти инвалиды даже в шахматы теперь не играют. ФК «Фужины» — не вариант. И ФК «Олимпия» тоже: нет его больше. Бредятина! Сами подумайте: вот распалась бы «Барселона», или «Бавария», или «Ливерпуль»… Народ бы на улицы повалил, демонстрации бы устраивал. От правительств бы ничего не осталось. Всех, кто виноват, за яйца бы подвесили. А здесь — тишина. Самый крутой клуб в стране тю-тю — и никого это не колышет! Вот если бы филармонию закрыли, собрались бы люди искусства и давай вещать о великих традициях, о бессмертной культуре… не знаю, о чем еще. А если просрали клуб, с которым Марко ван Бастен свой последний матч отыграл, всем по барабану. Это ж всего-навсего спортсмены, тупые, бескультурные… В футбол-то одни чефуры играют, а у них у всех ноги короткие и кривые. Вот такая поганая философия. Никакого уважения. Зафанатеешь тут, как же, если всем на всё насрать! Гонят там что-то про ассимиляцию. Так давайте прям сразу. Приезжают трудяги из бывшей Югославии — пусть и подсядут тут же на Прешерна с Цанкаром[24]. Как же! Как будто они дома от своих поэтов тащились. Вот я бы тащился от футбольного клуба. Но не получается. Вот так. Потому и словенская моя часть ущербная какая-то. Да и чефурская тоже. Как я могу ассимилироваться и стать типа словенцем, если у меня футбольного клуба нет? Не выйдет. И это меня жуть как бесит.
Почему по окончании финала мы устроили мочилово
Забить мяч на последней секунде финального матча — с этим никакой секс не сравнится. Ну ладно, предположим, это то же самое, что трахнуть Анджелину Джоли. Не думаю, вообще-то, что Бред Питт каждое свое траханье с Анджелиной помнит, а вот Майкл Джордан точно ни одного своего баззер-битера[25] в финалах НБА не забыл, факт! А вы все, кто Джей Ло в толстую задницу имел, знайте: когда я в финале чемпионата страны забил мяч против «Олимпии», я был куда круче вас! Круче всех! Я это на кувырканье с Севериной[26] и Цецой не променял бы. Хотя… если с обеими сразу, то можно, но только с ними, причем с обеими. Плевать мне на остальных, чувак. Баззер-битер круче любого секса — и все тут!
Я в жизни так не переживал. В это невозможно «поверють», как бы мой комшия[27] Сенад сказал. Я весь матч дергался, как псих, — так еще эти директорские недоноски из «Олимпии» меня взбесили: прям блевать тянет, как только их увижу. На каждом матче у них новые кроссовки, а играют те, у кого предки на трибуне сидят и тренеру билеты на горнолыжные курорты подсовывают, или их предприятия клуб спонсируют, а они типа в совете директоров. Я, конечно, не скажу, что «Слован» — классный клуб. Но «Олимпия» — это ж дерьмо на палочке! Жопа с ручкой! У них там не тренер, а толстая свинья, мяч надутый! Вот ты играешь против них, на нервах весь, понятное дело, руки у тебя потные, трясешься, а еще судьи в их пользу свистят, — ну, ты и готов без лишних разговоров в дупло им влепить, мать их подлую! А потом еще наш тренер — дебил полный, голос у него такой, что в зале, когда битком, его вообще не слышно, — глянешь на его деревенскую пачку, а он пыжится, того и гляди лопнет. Чего он там орет? Послал бы его куда подальше… он ведь, раздолбай конченый, ни хрена в этом не сечет. А тут еще Радован на матч придет и гонит что-то там с трибуны, хотя о баскете — ни малейшего понятия. Он-то в футбол играл, а думает, что все знает, — орет, надрывается: «Марко! Ма-а-арко-о-о-о! Давай за мячом! Откройся ему! Чего закрываешься! Не видишь, его прикрыли!» Вот такие вот тупизмы. А утырки эта, фаны «Олимпии», — вообще козлы: «Ни хрена он не может! У него и на бурек
Я только выбрал хорошую работу, и друзей у меня так много. И, как же не упомянуть о любимой эмочке? Мне 19 и я металлист. Жизнь текла, как река по васильковой долине. Где ж я мог заметить Дамоклов меч над неокрепшей шеей? Ссоры в семье, повестка в ·новую жизнь с погонами, и вынужденное расставание с любимой. Хуже того, в поезде, что стучал колёсами прочь от родных краёв, я узнаю, что эмочка ждёт ребёнка. Хватаясь за голову от нарастающих проблем, я принял для себя единственно верное решение…
Иногда жизнь человека может в одночасье измениться, резко повернуть в противоположную сторону или вовсе исчезнуть. Что и случилось с главным героем романа – мажором Алексеем Вершининым. Обычный летний денек станет для него самым трудным моментом в жизни. Будут подведены итоги всего им сотворенного и вынесен неутешительный вердикт, который может обернуться плачевными и необратимыми последствиями. Никогда не знаешь, когда жестокая судьба нанесет свой сокрушительный удар, отбирая жизнь человека, который все это время сознательно работал на ее уничтожение… Содержит нецензурную брань.
...Я включил телевизор и, не смотря на спящих соседей, сделал его погромче. Достал с полки чистую тетрадь и озаглавил будущий дневник: «Люди. Мысли. События». Буду писать о тех, кто мне чем-то интересен и о том, что не даёт оставаться спокойным. Вспоминать события придётся с самого начала....
Свод правил, благодаря которым преступный мир отстраивает иерархию, имеет рычаги воздействия и поддерживает определённый порядок в тюрьмах называется - «Арестантский уклад». Он един для всех преступников: и для случайно попавших за решётку мужиков, и для тех, кто свою жизнь решил посвятить криминалу живущих, и потому «Арестантский уклад един» - сокращённо АУЕ*.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.